Сергей Павлович Королёв (1906-1966)

Сергей Павлович Королёв был выдающимся инженером-конструктором, мечтавшим покорить космос. Он внес огромный вклад в организацию производства ракетно-космической техники и ракетного оружия в Советском Союзе. Он первым в мире запустил на земную орбиту спутники, научные станции, космические корабли. Сообщения об этом потрясли весь мир. Он мечтал осваивать просторы Вселенной с помощью автоматических аппаратов и начал готовить полет на Марс, но осуществить задуманное не успел.

Отсчет практического освоения околоземного пространства начался с запуска сконструированной Королевым ракеты 4 октября 1957 года. Люди прислушивались к сигналам, доносившимся из космоса, вглядывались в черное небо. Советская наука и техника получили общественное и международное признание…

Королёв родился в украинском городке Житомир, учился в Киеве, затем жил в Одессе и много времени проводил у летчиков местного авиаотряда. Любознательному пареньку показывали, из чего состоит аэроплан, как он летает, разрешили сесть за штурвал самолета и сказали: чтобы стать летчиком, надо хорошо учиться.

Сергей всегда помнил их наказ и после окончания школы поступил в Киевский политехнический институт. Но программа обучения его не устроила, и он перевелся в Москву в Высшее техническое училище, по окончании которого его направили на работу в Центральном аэродинамическом институте.

Знакомство с трудом К. Э. Циолковского «Реактивный аэроплан» привело молодого конструктора к мысли, что будущее авиации принадлежит реактивной технике. В 1933 году он перевелся в только что созданный Реактивный научно- исследовательский институт, стал заместителем начальника института по научной работе. Ему было 26 лет, он строил большие планы.

В 1938 году в стране проходила массовая чистка, искали шпионов, врагов народа. Пострадали многие ученые, конструкторы, инженеры. Королёва тоже арестовали и приговорили к 10 годам в исправительно-трудовых лагерях на Колыме. По ходатайству оставшихся на свободе ученых его перевели в группу конструктора Туполева создавать самолет Ту-2. Работая в «шарашке», он продолжал мечтать о самолетах с двигателем на реактивной тяге.

Из заключения его неожиданно освободили в 1944 году, а в 1945-м как специалиста в области реактивного ракетостроения отправили в Германию. Там он собирал военную документацию немецких ученых, создавших знаменитые ракеты Фау-1 и Фау-2.

Из Германии Королёва направили в подмосковные Подлипки, где сформировался научно-производственный центр по изготовлению ракет на жидком топливе. Его назначили главным конструктором баллистических ракет. Начался новый этап его жизни.

В 1947 году Королёва пригласили в Кремль для доклада Сталину о разработке баллистической ракеты. Он доложил, но никакой реакции не последовало. И никаких изменений не произошло. Перемены наступили после смерти Сталина, когда новое руководство страны привлекло талантливых ученых и инженеров к созданию нового ракетного оружия, к освоению космоса.

В 1954 году Королёв закончил работу над ракетой с ядерным боевым зарядом и приступил к созданию межконтинентальной ракеты… В октябре 1957 года в небо ушла ракета с первым искусственным спутником.

В 1959 году в сторону Луны по очереди отправились три космических аппарата. Первый и второй доставили на поверхность Луны вымпел с изображением герба СССР, а третий сделал снимки обратной стороны Луны. 12 апреля 1961 года был осуществлен первый в мире полет человека в космос, а 18 марта 1965 года человек впервые вышел в открытое пространство.

Королев был настолько увлечен своей работой, что буквально дневал и ночевал в лабораториях, на испытательных полигонах, космодроме. Он не считался с собой, со временем, с рабочим коллективом. Он хотел создать новый корабль, в отсеке которого космонавты могли находиться без скафандров, думал осуществить стыковку двух кораблей в космосе. Но его сердце не выдержало чрезмерных нагрузок.

ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК, 2007, том 77, № 1.

Прощание с Королевым

16 января 1966 г. в 6 часов утра главный диктор страны Ю.Б. Левитан по всем радиостанциям Со­ветского Союза зачитал правительственное сооб­щение о смерти .

Все утренние газеты на первых полосах впервые опубликовали портрет доселе неизвест­ного миру советского учёного, дважды Героя Со­циалистического Труда, лауреата Ленинской пре­мии.

Правительственная ко­миссия по похоронам СП. Королёва сообщала, что гроб с телом покойного академика будет установлен 17 января в Колонном зале Дома Со­юзов, а похороны состоятся 18 января на Красной площади.

Очередь желающих проститься с Королёвым начала выстраиваться с 7 утра, хотя доступ к телу открывался только в 12 часов. Несмотря на ян­варский мороз, десятки тысяч людей терпеливо выстаивали в очереди, чтобы, проходя быстрым шагом мимо гроба, увидеть того совершенно сек­ретного “Главного конструктора”, имя которого и портрет, а также перечень заслуг впервые были опубликованы только вчера. Не всем желающим удалось до позднего вечера 17 января пройти че­рез Колонный зал, который с января 1924 г. (про­щание с В.И. Лениным) назначался местом риту­ального прощания с выдающимися деятелями страны.

В день похорон СП. Королёва, 18 января 1966 г., с трибуны мавзолея президент Академии наук М.В. Келдыш в прощальном слове сказал: “Наша страна и вся мировая наука потеряла учёного, с именем которого навсегда будет связано одно из величайших завоеваний науки и техники всех вре­мён – открытие эры освоения человечеством кос­мического пространства” . Л.И. Брежнев и другие члены политбюро подня­ли и отнесли к кремлевской стене урну с прахом СП. Королёва. Прогремел артиллерийский са­лют.

Путь к призванию

Сергей Павлович Королёв родился в Житоми­ре 30 декабря 1906 г. (12 января 1907 г.). Отец Сергея, Павел Яковлевич Королёв, был препода­вателем русского языка и словесности в гимна­зии, мать, Мария Николаевна, – учительницей русского языка. Совместная жизнь родителей продолжалась всего три года. В 1916 г. Мария Ни­колаевна вторично вышла замуж за Григория Михайловича Баланина, инженера-электрика, кото­рый фактически стал для её сына отцом. Балани-ны с Серёжей Королёвым переезжают в Одессу, где отчим Королёва заведовал электростанцией. В Одессе Сергей получает образование. В 1924 г. он окончил архитектурно-строительное отделение стройпрофшколы. Однако специальность строи­теля его не увлекает.

Ещё в Одессе Королёв увлёкся планеризмом. Учёбу в МВТУ он совмещает с занятиями в Мос­ковской школе лётчиков-планеристов, строит пла­неры собственной конструкции, участвует во все­союзных планерных состязаниях в Коктебеле. В 1928 г., будучи студентом пятого курса МВТУ, Королёв руководит конструкторской бригадой на авиационном заводе № 28.

Сергей хочет летать. Он учится управлять не только планером, но и са­молётом, получает полётное свидетельство на право совершать полёты на всех видах планеров, а затем и право управлять учебным самолётом. В качестве дипломного проекта Королёв разра­батывает лёгкий двухместный спортивный само­лёт. Руководителем его дипломного проекта был А.Н. Туполев.

К концу 1931 г. молодой инженер Королёв уже хорошо известен в авиационном сообществе. Публикации в газетах и журналах дают высокую оценку его конструк­циям. Увлечённость, редкая работоспособность в сочетании с инженерным талантом открыли Ко­ролёву-конструктору дорогу в бурно развивающуюся самолётостроительную промышленность. Но он выбрал ракетостроение.

В 1931 г. в Москве при Осоавиахиме по иници­ативе инженера Ф.А. Цандера, фанатично увле­чённого идеей межпланетных полётов, создается Группа инженеров по изучению реактивного дви­жения (ГИРД). Познакомившись с Цандером и деятельностью группы, Королёв становится ак­тивным участником её работ. В 1932 г. его назна­чают начальником ГИРДа. Здесь он руководит испытаниями первой созданной в СССР по проек­ту М.К. Тихонравова ракеты 09, а затем и её пус­ком 17 августа 1933 г.

В начале 1930-х годов Королёв увлечён про­блемами полёта ракетных аппаратов в верхних слоях стратосферы. В 1933 г. он делает в Ленин­граде доклад на эту тему, в 1934 г. выходит в свет его первый научный труд “Ракетный полёт в стратосфере”.

Однако надежды Королёва на то, что РНИИ будет разрабатывать проблемы реактивной авиации, не оправдались. Ограниченные производственные иконструкторские мощности института были загру­жены преимущественно разработкой твердотоп­ливных пороховых реактивных снарядов для во­оружения самолётов и установок залпового огня -будущих катюш. Авиационная целеустремлён­ность Королёва не совпадала с интересами Клей­мёнова. Конфликт между ними закончился сняти­ем Сергея Павловича с должности заместителя начальника РНИИ и переводом на инженерно-конструкторскую работу. Теперь мы вправе предполагать, что перевод с руководящей долж­ности в институте, находившемся под опекой мар­шала М.Н. Тухачевского и руководителя Осо-авиахима Р.П. Эйдемана, спас Королёву жизнь.

Королев – политзаключенный. Путь по тюрьмам

Которые нанесли не­восполнимый урон армии и оборонной промыш­ленности. Маршал Тухачевский и большая груп­па высших военачальников были объявлены “врагами народа”, обвинены в государственной измене и расстреляны. Начальник РНИИ Клей­мёнов и назначенный его заместителем вместо Королёва Г.Э. Лангемак, основной разработчик твердотопливных реактивных снарядов, были осуждены и расстреляны как участники троц­кистской организации. Обстановка, сложившаяся в РНИИ, была такой, что требовались дальней­шие разоблачения “притаившихся сообщников” Клеймёнова и Лангемака.

В 1938 г. арестовали ведущего разработчика жидкостных ракетных двигателей В.П. Глушко, а следом за ним -СП. Королёва. 27 сентября 1938 г. Военная кол­легия Верховного суда СССР приговорила “Ко­ролёва Сергея Павловича к тюремному заключе­нию на десять лет, с поражением в политических правах на пять лет и с конфискацией всего, лично ему принадлежащего имущества” .

Для Королёва началась полоса путешествий по тюрьмам: из Бутырской тюрьмы – во внутрен­нюю на Лубянке, обратно в Бутырскую, затем в пересыльную Новочеркасскую, оттуда “по эта­пу” во Владивосток и далее через Магадан на Ко­лыму на золотодобывающий прииск Мальдяк, на­ходившийся в 700 км к северу от Магадана. На зо­лотом прииске заключённые работали по 12 часов в сутки, жили в палатках из брезента, спали на двухъярусных нарах.

Политические – “враги на­рода” – жили вместе с уголовниками, которые пере­кладывали на них тяжелейшую работу, издевались, отнимали жалкую пайку и часто били. Постоянное недоедание и полное отсутствие витаминов приве­ли к заболеванию цингой. В ноябре 1939 г. Коро­лёв, уже не способный работать, угасал в холод­ной палатке. Он был обречён. Спасение пришло неожиданно.

В 1938 г. при испытаниях нового истребителя погиб знаменитый лётчик В.П. Чкалов. Одним из первых мероприятий по результатам аварии стал арест и осуждение М.А. Усачёва – директора за­вода, изготовившего самолёт. Его направили на тот же золотой прииск Мальдяк. Усачёв был чело­веком могучего телосложения, занимался спор­том, в том числе и боксом. Пользуясь своим физи­ческим превосходством, обладавший властным характером и организационной хваткой Усачёв сплотил вокруг себя политических и сбросил внутри лагерную диктатуру уголовников.

При пе­редаче власти свергнутый староста-уголовник показал Усачёву угол, в котором лежал “доходяга Король”. Откинув тряпье, Усачёв с трудом узнал Королёва. Он с ним познакомился на Централь­ном аэродроме, когда проводились испытания ко­ролёвского самолёта. Усачёв установил жёсткий режим по усиленному питанию Королёва за счёт уголовников и тем спас ему жизнь.

В конце ноября 1939 г. едва ставшего на ноги заключённого Королёва затребовали для пере­смотра дела в Москву. Четырёхмесячная каторга на золотом прииске закончилась благодаря геро­ической борьбе матери Королева за жизнь и сво­боду своего единственного сына. С первых дней ареста сына Мария Николаевна Баланина на­правляла письма с просьбой о реабилитации во все возможные инстанции. Она обратилась за по­мощью и к депутатам Верховного совета СССР, Героям Советского Союза лётчикам М.М. Гро­мову и B.C. Гризодубовой. Независимо друг от друга они обращались к председателю Верховно­го суда СССР с просьбой о пересмотре дела Коро­лёва. Их запрос, по-видимому, имел решающее значение, и в сентябре 1939 г. было принято ре­шение затребовать Королёва в Москву.

В июне 1940 г. дело Королёва было рассмотре­но повторно. На этот раз суд снизил меру наказа­ния с десяти лет до восьми. Теперь ему грозила ги­бель на строительстве железной дороги в районе Печоры. Однако снова хлопоты матери, вмеша­тельство Громова и Гризодубовой спасают Коро­лёва от гибели в лагере. Его направляют в Осо­бое техническое бюро (ЦКБ-29) при Наркомате внутренних дел. Главным конструктором ЦКБ-29, находившегося в Москве на улице Радио, был за­ключённый А.Н. Туполев. Конструкторские бю­ро, укомплектованные заключёнными, оставав­шиеся на свободе специалисты именовали “ша­рашками”.

В начале войны вместе с туполевской “шарагой” Королёв эвакуируется в Омск. В 1942 г. после успешных испытаний боевого самолёта Ту-2 Туполев был освобождён. Освобождения ждали и остальные зеки туполевской “шараги”. Но Коро­лёва с его согласия переводят в казанское Специ­альное конструкторское бюро Наркомата внут­ренних дел, где главным конструктором был осуждённый В.П. Глушко.

В казанской “шараге” разрабатывались жид­костные ракетные двигатели, которые устанав-ливали на боевые самолёты для кратковременно­го форсирования режимов в ходе воздушного боя. Сергея Павловича назначили заместителем главно­го конструктора по лётным испытаниям. Он лично участвует в рискованных полётах на самолёте Пе-2, снабжённом жидкостным ракетным двига­телем. Тяга этих двигателей не превосходила 1000 кг-с, тем не менее скорость Пе-2 при вклю­чении ракетного ускорителя увеличивалась бо­лее чем на 50 км/ч. 27 июля 1944 г. Глушко, Коро­лёв и сотрудники казанской ракетной “шараги” были досрочно освобождены со снятием судимо­сти. Вся казанская “шарага” была передана из Наркомата внутренних дел в Наркомат авиацион­ной промышленности.

Время войны

До 1944 г. ни Королёв, ни другие ракетные спе­циалисты Советского Союза, США и Англии не ведали, что в гитлеровской Германии в научно-исследовательском центре Пенемюнде уже созда­ны жидкостные ракетные двигатели, превосходя­щие в 25 раз по силе тяги те, которые в Советском Союзе разрабатывал В.П. Глушко, а в США -Р. Годдард. В ракетной промышленности Герма­нии в то время трудились более 100 тыс. человек. 3 октября 1942 г. в Пенемюнде удачный полёт со­вершила автоматически управляемая баллистиче­ская ракета А-4 (ФАУ-2). Она пролетела свыше 250 км. Траектория её полёта по высоте выходила далеко за пределы стратосферы.

В противостоя­нии с Англией Гитлер делает ставку на массовое использование беспилотных “летающих снаря­дов” ФАУ-1 (по теперешней терминологии -крылатых ракет) с воздушно-реактивными двига­телям и на “абсолютное оружие возмездия” авто­матически управляемые баллистические ракеты дальнего действия ФАУ-2.

13 июня 1944 г. премьер-министр Англии в секретном послании просит допу­стить к обследованию немецкого ракетного по­лигона, находившегося на территории Польши, английских специалистов, чтобы по возможности разобраться в угрожающем англичанам новом немецком оружии – “летающих ракетах”. С помо­щью польских партизан и английских резидентов в Польше на территории полигона удалось со­брать и отправить в Москву и Лондон сохранив­шиеся фрагменты ФАУ-2, которые немцы не успели уничтожить. Всё, что было связано с за­правочным стартовым оборудованием, система­ми радиоуправления и контроля полёта, немцы вывезли или уничтожили до захвата Красной ар­мией территории полигона в Польше.

В бывшем РНИИ, переименованном в 1944 г. в НИИ-1, концентрировалась информация о не­мецкой ракетной технике. М.К. Тихонравов, Ю.А. Победоносцев, Н.Г. Чернышов – коллеги Королёва и Глушко по работам в РНИИ – прини­мали непосредственное участие в изучении секретных данных о немецких разработках. Однако работавшим в Казани бывшим зекам Королёву и Глушко эти материалы были недоступны.

Я входил в Особую комиссию Государственно­го комитета обороны, которая в ходе наступле­ния Красной армии стремилась первой захватить, сохранить от уничтожения и в кратчайшие сроки отправить в Союз документацию и образцы не­мецкой авиационной и ракетной техники. Мы имели право привлекать к работе и допрашивать оставшихся в зоне советской оккупации немецких специалистов. Особую активность в охоте за сек­ретами немецкой ракетной техники проявляло командование Гвардейских миномётных частей ставки Верховного главнокомандующего.

Надо отдать должное заведующему отделом ЦК пар­тии и одновременно члену Военного совета Гвар­дейских миномётных частей генералу Л.М. Гайду­кову. В 1944 г. он входил в состав правительствен­ной комиссии, которая изучала деятельность РНИИ, и хорошо разобрался в том, “кто был кто” в ракетной технике до и после репрессий. В сен­тябре 1945 г. он добился освобождения Королёва и Глушко от работы по авиационной тематике в бывшей казанской “шарашке” и командировки их в Германию.

К сентябрю 1945 г. в Германии в городе Бляй-хероде близ Нордхаузена уже работал первый в послевоенной истории советско-германский Институт РАБЕ. Его основной задачей было изуче­ние и восстановление немецкой ракетной техни­ки. Я был назначен начальником этого института. В конце сентября в институте состоялась моя пер­вая встреча с “подполковником” Королёвым. То, что Сергей Павлович увидел в Германии, по­требовало полного пересмотра его собственных взглядов на перспективы развития ракетной тех­ники. Немцы практически доказали, что ракетный полёт на сотни, а в перспективе и на тысячи кило­метров может быть осуществлён без использова­ния крыльев и не через стратосферу, а через кос­мическое пространство. Ракетная техника пред­ставлялась областью деятельности, существенно отличной от традиционной авиации.

А в это время в Москве руководители совет­ской военной промышленности и науки спорили о том, какому ведомству следует взять на себя бре­мя освоения ракетной техники. Большинство склонялось к тому, что ракета – это снаряд, толь­ко “очень большой”, и такими снарядами должен заниматься Наркомат боеприпасов. Что касается авиации, то в 1945 г. стала очевидной необходи­мость перехода от винтомоторных двигательных установок к турбореактивным двигателям. Само­лёты с жидкостными ракетными двигателями перспектив в обозримом будущем не имели.

Королёв очень быстро понял, что жидкостная ракета – это не большой снаряд, а сложная систе­ма, создание которой требует принципиально но­вой организации. Первым феноменальным ре­зультатом его деятельности в Германии была ор­ганизация мощного Института “Нордхаузен”. В него вошёл и Институт РАБЕ, которым я руко­водил. Нашей главной задачей стала разработка систем управления стабилизацией и полётом ра­кет. Генерал Гайдуков был назначен начальни­ком, а Королёв главным инженером Института “Нордхаузен”.

Менее чем через два года после освобождения осуждённый за “саботаж и участие в антисоветском троцкистском ” Коро­лёв назначается на руководящую должность в ок­купированной Германии и принимает активное участие в подготовке постановления правитель­ства, которое должно определить будущее ракет­ной техники Советского Союза. Постановление было подписано Сталиным 13 мая 1946 г. Это первый исторический документ, в котором разра­ботке ракетной техники придавался высочайший государственный статус.

Последующие события показали, что это постановление определило судьбу Королёва и многих его соратников и через 11 лет позволило Советскому Союзу первым от­крыть дорогу в космос.
В постановлении от 13 мая 1946 г. головным, отвечающим за разработку ракетной техники, на­значалось Министерство вооружения. При мини­стерстве создавался головной институт по ракетной технике – НИИ-88 в городе Калининграде Московской области (ныне наукоград Королёв).

“Школа Королёва”

Приказом министра вооружения Д.Ф. Устинова в составе НИИ-88 организуется Специальное кон­структорское бюро из нескольких отделов. Отде­лу № 3 поручается разработка ракет дальнего действия и первой из них – “изделия № 1”, точной копии немецкой ракеты ФАУ-2 полностью из отечественных материалов. Главным конструк­тором “изделия № 1” и начальником отдела № 3 назначен Королёв. 26 августа 1946 г. считается днём рождения “школы Королёва”. С этой даты отсчитывается возраст Ракетно-космической корпорации “Энергия”, носящей ныне имя акаде­мика С.П. Королёва.

Советские специалисты, изучавшие ракетную технику в Германии, были там объединены в Ин­ституте “Нордхаузен”. По возвращении на роди­ну они оказались территориально и организаци­онно разобщёнными по разным ведомствам. Ко­ролёв первым понял опасность разрыва тесных творческих связей, необходимых для достижения конечных целей в кратчайшие сроки. Своим еди­номышленникам, назначенным на должности главных конструкторов в различных министер­ствах, он предложил учредить Совет главных конструкторов как высший орган по разработке программ решения научных и технических про­блем ракетной техники.

В первый Совет главных вошли: С.П. Королёв – главный конструктор ра­кетной системы в целом; В.П. Глушко – главный конструктор двигательных установок; М.С. Ря­занский – главный конструктор радиотехниче­ских систем и системы управления в целом; Н.А. Пилюгин – главный конструктор автоном­ных систем управления; В.И. Кузнецов – главный конструктор гироскопических командных прибо­ров; В.П. Бармин – главный конструктор назем­ного стартового, заправочного и транспортного оборудования.

Никаких постановлений правительства о ста­тусе Совета главных не выпускалось. Совет был личным “изобретением” Королёва. Он понимал, что никакие правительственные комиссии не спо­собны преодолеть множество внутриведомствен­ных барьеров на пути решения общей задачи – со­здания ракетной системы. Авторитет совета был столь высок, что его рекомендации, как правило, выполнялись безропотно руководителями мини­стерств и организаций.

Для проведения лётно-конструкторских испы­таний решением правительства создавались госу­дарственные комиссии. Председателями комис­сий обычно назначались руководители в должно­сти не ниже заместителя министра. Заместителем председателя госкомиссии и техническим руково­дителем был назначен Королёв, председатель Со­вета главных конструкторов.

При этом до 1950 г. Королёв оставался всего лишь начальником од­ного из отделов в НИИ-88. Между тем его колле­ги по Совету главных формально имели более высокий статус: Глушко был главным конструк­тором и директором ОКБ-456, Рязанский – глав­ным конструктором и заместителем директора НИИ-885, Бармин – начальником и главным кон­структором ОКБ и завода “Компрессор”, Кузне­цов – главным конструктором НИИ-10. Королёв был выбран председателем Совета главных, чле­ны которого обладали равными творческими правами при создании большой ракетной систе­мы. По примеру королёвского Совета главных впоследствии подобные советы создавались все­ми другими головными разработчиками ракетно-космической техники.

Министр вооружения Устинов отвечал “голо­вой” за выполнение программы создания принци­пиально нового для советской техники вида ору­жия – баллистических ракет дальнего действия. Для него очень нелёгкой задачей был выбор тех­нического руководителя этого направления. Ми­нистерство вооружения предлагало на этот пост кого-либо из проверенных войной конструкторов артиллерийских систем, оборонный отдел ЦК считал вполне достойной кандидатуру Бармина, который уже имел высокие правительственные награды за разработку и сдачу на вооружение блестяще проявивших себя во время войны ка­тюш. Один генерал Гайдуков советовал Устинову сделать ставку на Королёва.

И Устинов выбрал именно его. Для страховки он утвердил такую структуру НИИ-88, что над Королёвым было ещё три ступени служебной иерархии: главный инженер, начальник СКБ и директор института. Такая опека не только морально угнетала Сергея Павловича, она связывала и мешала деятельно­сти его коллектива во взаимоотношениях с опыт­ным заводом, без которого конструкторская ра­бота теряла смысл.

Осенью 1947 г. на первом ракетном Государ­ственном центральном полигоне близ Капустина Яра были проведены лётные испытания немец­ких ракет ФАУ-2, собранных в Германии с уча­стием советских специалистов. Председателем Государственной комиссии по испытаниям был маршал артиллерии Н.Д. Яковлев, техническим руководителем – СП. Королёв.

В 1948 г. на том же полигоне проводились пер­вые лётно-конструкторские испытания ракет Р-1 -копии немецкой ФАУ-2, изготовленной полно­стью из отечественных материалов и по отече­ственной документации. По техническим пара­метрам первая серия ракеты Р-1 не уступала не­мецким ФАУ-2, но надёжность её оказалась невысокой. Тем не менее Министерство оборон­ной промышленности настояло на последова­тельном изготовлении и лётных испытаниях ещётрёх серий. В 1950 г. Р-1 была принята на воору­жение. Мы, создатели этой ракеты, и военные за­казчики отлично понимали, что, случись война, использование ракет такой ограниченной дально­сти и низкой точности перспективы не имело. Од­нако Королёв соглашался с военными в том, что ракеты должны состоять на вооружении для освоения армией принципиально нового оружия.

Интересна эволюция взглядов Королёва. В 1946 г., когда принималось решение о точном воспроизведении немецкой ракеты ФАУ-2, недо­статки которой нам уже были очевидны, Королёв предлагал начать с разработки своей более совер­шенной конструкции. Против такой позиции ка­тегорически выступил Устинов. Он сказал, что право на воспроизведение немецкой техники мы оплатили большой кровью. Своих разработок у нас пока нет. Воспроизведение нам необходимо для освоения в кратчайшие сроки ракетной тех­нологии и создания новой промышленности.

За два года Королёв заложил основы своей шко­лы конструирования, взаимодействия с производ­ством и испытаний ракеты-носителя. Следующий его шаг был своего рода экзаменом на проектно-конструкторскую зрелость. Ракета Р-2 создава­лась на дальность 600 км. Принципиальным отли­чием её конструкции от Р-1 были несущие топ­ливные баки, отделяющаяся боевая головная часть и гиростабилизированная платформа. При­борный отсек находился для удобства эксплуата­ции не в верхней части ракеты, как у Р-1, а в меж­баковом пространстве. Для облегчения конструк­ции тяжёлая хвостовая часть была выполнена не из стали, а из лёгкого алюминиевого сплава.

Первые пуски ракет Р-2 оказались аварийны­ми: через десятки секунд после взлёта ракеты те­ряли устойчивость и “шли за бугор”. На Совете главных Пилюгин потребовал от Королёва заме­нить рулевые машинки на более мощные. Я, за­щищая честь фирмы, объяснял, что причина по­тери устойчивости – в замене Пилюгиным в но­вой системе управления электронных ламп на магнитные усилители, имеющие нелинейную ха­рактеристику. Кузнецов полагал, что причиной является высокая интенсивность вибраций, на ко­торую не рассчитана его новая гироплатформа. Специалисты по динамике конструкций связыва­ли сильную вибрацию с заменой стали на лёгкие сплавы в конструкции хвостовой части. Какую из этих четырёх вероятных считать причиной ава­рий – предстояло решать главному конструктору. Королёв принимает решение, которое впослед­ствии в “школе Королёва” стало правилом пове­дения в подобных ситуациях: “Мы не можем про­должать дальнейшие пуски для поисков истины.

Поэтому я предлагаю считать, что прав каждый. На себя принимаю обязательство заменить хвост на стальной. Чертока обязываю вместе с заводом в месячный срок разработать, изготовить и испытать новые мощные рулевые машины; тебя, Ни­колай, прошу либо вернуться к электронным лампам, либо изготовить магнитные усилители с такими характеристиками, чтобы Черток снял свои претензии. Виктор должен отказаться от ис­пользования новой платформы и предложить нам гироприборы виброустойчивой конструкции, про­веренные в полётах на Р-1. Вы все немедленно приступаете к реализации этих мероприятий, а с Устиновым и вашими министрами я буду догова­риваться сам” . И договорился. Ра­кета Р-2 была принята на вооружение в 1951 г.

Королёв ценил коллег, увлеченных делом

Оказавшись общепризнанным лидером нового направления, Королёв проявил настойчивость в усилении собственного служебного статуса. В ап­реле 1950 г. начальник отдела № 3 вышел из под­чинения начальника СКВ: в структуре НИИ-88 было создано ОКБ-1, начальником и главным конструктором которого (а стало быть, и всех си­стем, что в нём разрабатываются) назначили Ко­ролёва. Темпы развития ракетной промышленно­сти теперь во многом определялись ОКБ-1 как головной организацией. Королёв смело берёт на себя ответственность за решение текущих вопро­сов и разработку перспективных исследований. Никто в ОКБ-1 не замечал озлобления и не слы­шал от него жалоб за потерянные годы.

Гнев Ко­ролёва обрушивался прежде всего на равнодуш­ных и безынициативных. Он обладал природным даром быстро оценивать людей, причём ценил не робких и послушных, а умных, увлечённых, со­знающих важность выполняемой работы. Он не раз говорил, что в ракетной технике не должно быть деления на основные системы и второсте­пенные. Как в живом организме, в ракете следует заботиться о каждой системе, иметь информацию о её состоянии и быстро реагировать на любые нарушения выполняемых функций.

Такой стиль работы распространялся через Совет главных и на смежные коллективы. Слова “смежники” Королёв не любил. Все равноправ­ны, но мы в ОКБ-1 являемся головными и потому несём ответственность за деятельность не только свою, но и партнёра, без систем, приборов и агре­гатов которого новую ракетную систему не со­здадим. В ОКБ-1 он организует подразделения, которые сами не занимаются разработками, а ку­рируют и несут ответственность за разработки в других организациях.

Проводимые по ракетной технике работы, даже те, которые начинались по инициативе главных конструкторов или лично Королёва, регламентировались постановлениями правительства и приказами министра. Это было необходимо для финансирования работы всей сложной кооперации. Сергей Павлович обладал редким качеством убеждать чиновников мини­стерства и государственного аппарата в необхо­димости тех или иных решений, чтобы чиновники не мешали, а помогали. Это была неотъемлемаячасть политики учёного нового типа – учёного-организатора.

Для успешной реализации многих параллельных во времени программ, в которых участвуют тысячи людей, важно не только чув­ствовать и знать “что, где, когда”, но быстро реа­гировать на любые срывы, чётко согласовывать все звенья цепи создания ракетной системы: идея-проектирование-конструкторские разра-ботки-производство-заводские испытания-лётные испыта­ния. Важнейшим фактором быстрой реализации оборонных задач в период уже разгоревшейся “холодной войны” становится теснейшее сотруд­ничество с военными специалистами. Королёв ува­жительно относился к аппарату военной приёмки, военным испытателям на полигоне, офицерам на­учно-исследовательских военных организаций.

В 1956 г. осуществилась его мечта: ОКБ-1 вы­делилось из НИИ-88 в самостоятельную органи­зацию вместе с многотысячным коллективом за­вода. Королёв стал не только главным конструк­тором, но и единоличным начальником мощного научно-призводственного предприятия. На нём лежит ответственность как за проектирование ракетных систем, так и за решение социальных задач. В советских условиях ОКБ-1 было главной градообразующей организацией в подмосковном Калининграде. Руководитель предприятия обязан был заботиться о жилищно-бытовых условиях своих сотрудников, яслях, детских садах, больни­це и даже продовольственном снабжении. Для ре­шения всей массы текущих проблем у Сергея Павловича, конечно, были помощники, но он лично устанавливает контакт с городскими и об­ластными партийными и советскими руководите­лями. Учёный-организатор нового типа должен был тратить своё время и силы на решение про­блем, которыми никогда не занимались создатели ракетной техники в США.

Эпохальные события

В период разработки и лётных испытаний бое­вых ракет Р-1 и Р-2 устанавливается тесное со­трудничество королёвского коллектива с Акаде­мией наук СССР. На базе боевых ракет создают­ся геофизические – Р-1 А, Б, В, Д, Е и Р-2 А, на которых устанавливалась аппаратура для иссле­дования верхних слоев атмосферы, космических лучей, ионизации атмосферы. Проводились и первые вертикальные пуски с подопытными со­баками, благополучно спасаемыми на парашютах после кратковременного пребывания в космосе.

• С 1949 по 1960 г. состоялось 25 пусков геофизиче­ских модификаций ракет Р-1 и Р-2.
• В 1952-1956 гг. в ОКБ-1 по личной инициативе Королёва устанавливается стиль работ по прин­ципу: если не мы, так кто же. В эти годы в ещё не восстановленной после войны стране была созда­на ракетная наука и промышленность. Объём вы­полненных под руководством Королёва работ поразителен даже для нынешнего XXI в. Приведём перечень главнейших.
• 1952г. – проведены контрольные лётные ис­пытания серийных боевых ракет Р-2, поступив­ших на вооружение бригад особого назначения; для того времени ракеты показали высокую на­дёжность.
• 1953г. – разработана и прошла лётные испы­тания ракета Р-5 на дальность 1200 км.
• 1953г. – разработана и прошла лётные испы­тания ракета малой дальности (150 км) Р-11 на высококипящих компонентах; создан мобильный вариант ракеты Р-11 (на базе тяжёлого танка).
• 1954г. – Совет Министров СССР принял пер­вое постановление о разработке двухступенчатой межконтинентальной ракеты; Королёв предлага­ет министру Устинову начать исследования по со­зданию искусственного спутника Земли; предло­жение одобрено и в министерстве, и в Академии наук; по настоянию Королёва и Келдыша прави­тельство приняло постановление о разработке первого искусственного спутника Земли.
• 1955г. – ракета Р-11 принята на вооружение; разработан вариант Р-11М с атомным зарядом.
• 1955 г. – начаты первые пуски ракет Р-11ФМ с подводной лодки; Королёв лично участвует в опытных пусках.
• 1955 г. – начата разработка ракеты Р-7 – буду­щего носителя водородной бомбы; изготовлены технологические блоки ракеты Р-7, начаты огне­вые испытания.
• 1955 г. – ОКБ-1 участвует в проектировании и строительстве полигона в Тюратаме – будущем Байконуре (Казахстан).
• 6 февраля 1956 г. – впервые в мире произведён пуск ракеты Р-5М с реальной атомной бомбой на дальность 1200 км; стратегическая ракета Р-5М принята на вооружение в апреле 1956 г.
• 1952-1956 гг. – на полигоне Капустин Яр и морском полигоне в Белом море проведено более 100 пусков восьми типов ракет главного кон­структора Королёва.

Из перечисленных событий выделяются два эпохальных. Первое: во второй половине XX в. произошло объединение ракетной и атомной тех­ники. Королёв был первым главным конструкто­ром ракет-носителей ядерных зарядов. Всего коллективом ОКБ-1 разработано пять ракетно-ядерных систем (Р-5М, Р-11М, Р-7, Р-9 и РТ-2), принятых на вооружение. Второе: ракетное во­оружение подводных лодок радикально изменило не только военно-морскую, но и общенациональ­ную стратегию.

Высшее научное сообщество высоко оценило первые успехи отечественной ракетной техники: в 1953 г. Королёв был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР. Действительным членом академии его избрали в 1958 г.

У Королёва не было закадычных друзей, кото­рым обычно доверяют самые сокровенные мыс­ли и мечты. Но в беседах со своими заместителя­ми он проговаривался, что скоро в безграничной казахстанской степи произойдут великие собы­тия. Чувствовал или предвидел?

15 мая 1957 г. начались лётные испытания пер­вой межконтинентальной ракеты Р-7. Необыч­ная конструкция ракеты, именуемой ныне “Со­юз”, и её стартовой системы спустя 50 лет, веро­ятно, знакомы землянам так же хорошо, как изображение Эйфелевой башни. Человечество забыло, что самый надёжный носитель для выво­да в космос современных пилотируемых кораб­лей создавался для возможного ответного удара по США водородной бомбой мощностью до 5 Мт. Мир был на волоске от подобного использования ракеты Р-7 в 1962 г., в дни Карибского кризиса.

Начались испытания с аварийных пусков. Но­вая ракета нуждалась в существенной доработке. Первый удачный пуск на расчётную дальность показал, что её головная часть разрушается при входе в плотные слои атмосферы. Требовалась более термостойкая конструкция для доставки боевого груза до цели. Минимум полгода уйдёт на её разработку. Решение правительства о запуске искусственного спутника уже имелось, но сам спутник не был готов к пуску. Сроки поставки на­учной аппаратуры были сорваны. Главный кон­структор формально в этом срыве не был вино­ват. Но Королёв не тот руководитель, который способен смириться и терпеливо ждать. Предсе­датель Совета Министров СССР Н.С. Хрущёв со­гласился с его предложением использовать две уже изготовленные боевые ракеты для запуска простейшего спутника-шарика массой всего 80 кг.

4 октября 1957 г. состоялся запуск первого ис­кусственного спутника Земли. Это событие стало началом космической эры. Ни разработчики ра­кеты, ни боевой расчёт стартовой команды, ни гражданские и военные специалисты не ожидали, что их хорошо отработанные действия по подго­товке и пуску ракеты Р-7 получат восторженный отклик во всём мире.

Академик П.Л. Капица в своём выступлении на Международном симпозиуме по планирова­нию науки (Прага, 1959 г.) сказал: “Руководитель крупной научной проблемы, даже если он сам лично и не работает в науке, должен быть челове­ком с большим творческим талантом. Не знаю, почему руководитель такого великолепного до­стижения в науке, как пуск первого спутника, не достоин Нобелевской премии, хотя, может быть, он лично и не выполнял научной работы, связан­ной с подготовкой этого уникального опыта?.. Мы должны начинать специально воспитывать иготовить людей – организаторов больших про­блем… Они встречаются очень редко и, по-види­мому, это один из уникальных видов человече­ского таланта” (цит. по: ).

С первых дней космонавтика оказалась тесно связанной с политикой. Очень рискованным для Королёва было выполнение требования Хрущёва за один месяц, до 7 ноября 1957 г., потрясти мир пуском ещё одного спутника. Теперь политика требовала совершить чудо. За 20 дней вторая сту­пень ракеты была доработана под кабину для со­баки. Ещё неделя подготовки на полигоне – и в космосе появилась знаменитая Лайка.

Мировой резонанс на успешные пуски двух первых спутников имел решающее значение для дальнейшего поведения Королёва. Он оказался перед трудным выбором. Ракета Р-7 и её будущая модификация Р-7А для боевого использования очень сложны. Необходимо немедленно присту­пить к созданию более простых носителей ядер­ных зарядов. Однако первые же запуски спутни­ков доказали, что мирные космические прорывы нужны стране не меньше, чем ракетно-ядерный щит. На что направить основные силы? Королёв решает: и на мирный космос, и на боевые ракеты!

Сил для развития обоих направлений ещё недо­статочно, но проектные работы, а вслед за ними постановления правительства дают право перейти к практической реализации идей, недавно казав­шихся принадлежностью будущих поколений.

В 1958-1959 гг. по инициативе Королёва и Со­вета главных конструкторов выходят постанов­ления правительства о разработке двухступенча­той ракеты Р-7 в трёхступенчатом варианте, по­лёте автоматического аппарата к Луне, создании ракет с двигателями на основе использования ядерной энергии, создании спутника для разведки и осуществлении первых полётов человека в кос­мическое пространство. Руководство и контроль широкого спектра проектно-конструкторских ис­следований Королёв совмещает с личным участи­ем в подготовке и наиболее ответственных пус­ках на полигоне.

15 мая 1958 г. запущена первая космическая лаборатория, а 2 января 1959 г. состоялся пуск ав­томатической станции “Луна-1”. Первый раз по Луне промахнулись, но в сентябре 1959 г. “Луна-2” достигла поверхности нашего естественного спутника и доставила на него вымпел СССР, а всего через месяц мир увидел фотографии обрат­ной стороны Луны, которые передала станция “Луна-3”.

Параллельно надо было следить за сдачей на вооружение ракеты Р-11М, лётных испытаниях межконтинентальной боевой Р-7А, начинать раз­работку новых боевых межконтинентальных ра­кет Р-9 и первой твердотопливной РТ-2. Для вы­полнения всех работ наличных сил коллективу ОКБ-1 не хватало. Дальнейшие успехи были обеспечены присоединением к ОКБ-1 конструк-торско-производственного коллектива ЦНИИ-58 (главный конструктор В.Г. Грабин), насчитывав­шего более 5 тыс. человек. Вскоре последовало второе усиление: большая группа специалистов во главе с Б.В. Раушенбахом была переведена в ОКБ-1 из НИИ-1, возглавлявшегося в то время М.В. Келдышем.

Космическая тематика нуждалась в незамед­лительном развитии новых направлений: систем управления космическими аппаратами, космиче­ского приборостроения, космических двигатель­ных установок, систем жизнедеятельности, аварий­ного спасения, новых принципов энергетического обеспечения, новых радиотехнических систем теле­метрии, слежения и передачи команд. Королёв принимает на себя груз главного организатора новой кооперации. В ОКБ-1 создаётся первый в стране коллектив по самостоятельной разработ­ке систем управления космическими аппаратами. К созданию других систем привлекаются новые организации и, соответственно, расширяется Со­вет главных конструкторов.

Ни одного легкого года

В жизни главного конструктора Королёва не было ни одного лёгкого года. Но 1960-й был осо­бенно трудным, он отличался от предыдущих не­посредственной подготовкой к , началом проектирования новой сверхтя­жёлой ракетной системы, обеспечивающей вы­вод на орбиту космического корабля массой 60-80 т. Экспериментальные пуски первых опытных кораблей “Восток” приносят много неожиданного. Только на третьем пуске удалось вернуть на Зем­лю двух подопытных собак – Белку и Стрелку.

С февраля 1960 г. ведутся разработки четы­рёхступенчатого носителя 8К78 на базе ракеты Р-7А для пусков автоматических станций к Марсу и Венере. Эти станции были спроектированы и изготовлены в течение года – срок фантастиче­ски короткий. Объяснялось это смелостью незна­ния, энтузиазмом и азартом быть первыми. В ок­тябре 1960 г. четырёхступенчатые ракеты 8К78 с межпланетными аппаратами для достижения Марса терпят аварию на участке работы третьей ступени. Третья ступень на марсианских носите­лях такая же, как на ракетах корабля “Восток”.

Тем не менее постановление правительства пред­писывает осуществить подготовку и запуск кос­мического корабля “Восток” (объекта ЗКА) с че­ловеком на борту в декабре 1960 г.

Тяжёлым ударом для всей советской ракетной отрасли стала катастрофа 24 октября 1960 г. При подготовке к пуску на стартовой позиции загоре­лась и взорвалась межконтинентальная ракета Р-16 главного конструктора М.К. Янгеля. Заживо сго­рели главный маршал артиллерии М.И. Неделин, заместители Янгеля и Глушко, заместитель на­чальника полигона А.И. Носов, начальники управ­лений полигона подполковники Е.И. Осташев, P.M. Григорьянц, главный конструктор системы управления Б.М. Коноплёв, десятки военных и гражданских специалистов. В госпитале скончался заместитель министра Л.А. Гришин, непосред­ственно опекавший наши космические программы. Государственная комиссия во главе с Л.И. Брежне­вым установила, что основной причиной трагедии было вопиющее нарушение техники безопасности.

После такой катастрофы никто не посмел на­помнить Королёву, что он обязан выполнить по­становление правительства о запуске космиче­ского корабля с человеком на борту до конца 1960 г. Королёв ужесточает дисциплину и личную ответственность при подготовке ракетных пус­ков. Жёсткие мероприятия повышения надёжно­сти и безопасности приносят свои плоды. 1 декаб­ря 1960 г. состоялся пуск корабля-спутника типа “Восток-1”. Полёт этого корабля с двумя собач­ками протекал по программе. Однако траектория спуска из-за отказа системы стабилизации кораб­ля получалась сильно растянутой, и спускаемый аппарат летел за пределы Советского Союза.

Из соображений секретности этого нельзя было допустить. Безотказно сработала система аварий­ного подрыва.

22 декабря предпринимается последняя попыт­ка закончить 1960 г. космическим успехом. На оче­редном “Востоке” в полёт снова отправляются две подопытные собаки. Из-за отказа двигателя третьей ступени спускаемый аппарат не вышел на орбиту и приземлился в Якутии. Собачек спас­ли, но итоговая статистика экспериментальных пусков не внушала оптимизма. Перед Королёвым стояла труднейшая задача: поднять моральный дух не только своих соратников, но и высоких ру­ководителей. И с этой задачей он блестяще спра­вился в 1961 г.

Первая половина февраля 1961 г. была астро­номическим окном для пусков к Венере. С позиций здравого смысла в условиях азартной подготовки к пилотируемому пуску не следовало рисковать. Та­кие доводы Королёв парировал: “Наоборот, мы обязаны отправить вымпел на Венеру. Мы на двух пусках ещё раз проверим надёжность первых трёх ступеней. Это будет доказательством надёж­ности носителя для пилотируемых пусков”. 4 фев­раля 1961 г. три ступени отработали нормально, но космический аппарат остался на орбите спут­ника Земли – отказал двигатель четвёртой ступе­ни. 12 февраля космический аппарат “Венера-1” впервые ушёл по межпланетной траектории.

Королёв поставил условие: пуск корабля с че­ловеком на борту осуществить, если предвари­тельно будут нормально выполнены два беспи­лотных пуска. Надёжность кораблей и носителей должна быть гарантирована “положением ЗКА”, которое, по предложению Королёва, было утвер­ждено на уровне Военно-промышленной комис­сии. Допуск к использованию в пилотируемойпрограмме системы ракеты-носителя и корабля, согласно “положению ЗКА”, обязывал на форму­ляре каждого агрегата, прибора, механизма, си­стемы иметь личную подпись главного конструк­тора, директора завода-изготовителя, старшего представителя военной приёмки. Только при условии, что эта троица гарантирует надёжность для пилотируемого пуска, изделие допускалось на сборку. 9 и 25 марта 1961 г. корабли ЗКА № 1 и ЗКА № 2 без замечаний были запущены и благо­получно вернулись на Землю. Все наземные службы доложили о готовности к пилотируемому пуску.

Подготовка полёта человека в космос была за­секречена, как и все наши космические програм­мы. Сообщение о полёте в космос никому не из­вестного майора для жителей Земли было полной неожиданностью и вызвало ликование во всём мире. Успех советской науки и техники способствовал объединению всех слоев нашего общества. Каждый гражданин Советско­го Союза почувствовал себя лично причастным к великому свершению: не американец или европе­ец, а наш, смоленский, трудами наших учёных и усилиями всего народа совершил подвиг. Имя Ко­ролёва нигде не упоминалось, между тем 1961 г. мог бы стать апогеем его всемирной славы.

С.П.Королев и Ю.А.Гагарин.

Совершает триумфальные путеше­ствия по планете. Королёв добивается решения правительства о суточном полёте человека в кос­мос. Королёв действовал подобно полководцу. Полёт Гагарина был захватом первого космиче­ского плацдарма. Суточный полёт Г.С. Титова до­казал, что человек может жить и работать в кос­мосе. Все полёты “Востоков” и “Восходов”, а всего при жизни Королёва их было семь, закончились благополучным возвращением на Землю одинна­дцати космонавтов. После каждого пилотируемо­го полёта следовали торжественный приём и бан­кет в Кремле, митинг на территории ОКБ-1. Это были единственные массовые мероприятия, на которых Королёва открыто называли главным конструктором.

Полёты первых советских спутников и первых космонавтов оказались полной неожиданностью и для правящих кругов США. Известный амери­канский журналист Том Вульф писал: «Советскую программу окружала аура волшебства. Советы практически не публиковали цифр, фотографий или диаграмм. И никаких имён. Было лишь из­вестно, что советскую программу возглавляла за­гадочная личность, известная как “главный кон­структор”. Но его могущество не подвергалось сомнению! Всякий раз, когда Соединенные Штаты объявляли о масштабном космическом эксперименте, главный конструктор успешно осуществлял его первым, добиваясь поразительных результатов… ”

Безымянный, но всемогущий главный конструк­тор…

В федеральном правительстве и кругах, свя­занных с образованием, становится популярным призыв полностью пересмотреть американскую систему образования, чтобы догнать новое поко­ление социалистических учёных, из которого вы­ходят такие гении, как главный конструктор и его помощники…

Ответная реакция руководителей Америки была сформулирована президентом Кеннеди 25 мая 1961 г. Спустя 43 дня после полёта Гагарина он выступил перед Конгрессом с сообщением о “не­отложных национальных нуждах”.

“Наступило время для больших свершений, – сказал президент, – время нового великого амери­канского проекта, время, когда наша нация долж­на занять, безусловно, ведущую роль в , от которого во многом зависит наше бу­дущее.. . Я верю, что наша нация сможет до конца этого десятилетия высадить человека на Луну и благополучно вернуть его на Землю”» .

Это был вызов Дж. Кеннеди неизвестному главному конструктору.

Казалось, что после триумфа 1961 г. Королёв должен сконцентрировать все силы и, пользуясь своим авторитетом, добиться согласия Хрущёва на опережающие действия по захвату лунного плацдарма. Но Королёв был главным конструк­тором, который считал себя лично и свой коллек­тив главным ответчиком за основные направле­ния развития ракетной техники и космонавтики. На протяжении последних пяти лет его жизни (1961-1966), кроме семи пилотируемых полётов “Востоков” и “Восходов”, под его контролем или при его непосредственном участии было произве­дено 40 пусков автоматических аппаратов по непи­лотируемым космическим программам.

Наиболь­шего внимания требовали программы мягкой по­садки на Луну с целью передачи окружающей панорамы, а также исследования Марса и Венеры на пролёте и прямым попаданием на планеты спускаемых капсул. К сожалению, сенсационные для мировой науки результаты этих программ были получены в 1966 и 1967 гг., когда Сергея Павловича уже не было.

Параллельно с пилотируемыми “Востоками” в ОКБ-1 разрабатывались спутники фото- и теле­разведки. Спутники-разведчики “Зенит-2” и “Зе-нит-4” сданы на вооружение соответственно в 1964 и 1965 г. Постановление правительства предписывало начать исследования по системам космической связи. Королёв решил не ограничи­ваться исследованиями, а создать реальную систе­му связи Москва-Дальний Восток. Были разрабо­таны высокоорбитальные спутники “Молния-1”, и в 1965 г. на Дальнем Востоке впервые в реальном времени наблюдали первомайский военный парад в Москве.

Главный конструктор и главный энтузиаст меж­континентальных жидкостных ракет взял на себя и создание боевых ракет на твёрдом топливе. Коро­лёв возглавил “твердотопливный” Совет главных конструкторов. Была решена проблема получе­ния новых для нашей химической промышленно­сти смесевых твёрдых топлив. Межконтинен­тальная твердотопливная ракета РТ-2 принята на вооружение в феврале 1966 г.

В течение последних пяти лет жизни Королёва с его визой было выпущено семь постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР, в которых формулировались новые космические програм­мы. Четыре постановления предписывали разра­ботку сверхтяжёлой ракеты Н-1 для решения оборонных задач и пилотируемых полётов к Лу­не. Хрущёв потребовал: “Луну американцам не отдавать”. При Королёве были начаты програм­мы пилотируемого облёта Луны. Опередить аме­риканцев не удалось, но одним из “отходов” этих программ стал пилотируемый корабль “Союз”. В последующие годы корабли и ракеты “Союз” оказались самой надёжной системой пилотируе­мых полётов. На них впервые были решены про­блемы автоматического сближения и стыковки космических аппаратов, которым Королёв уде­лял много внимания в последний год жизни.

При такой, казалось бы, “жадности” – стрем­лении захватить в свою “космическую империю” всю космическую тематику – он проявил и не­обычную для главного конструктора творческую щедрость. Успешно выполненные или находящи­еся на конечном этапе разработки Королёв отда­ёт в новые, создаваемые по его же инициативе, организации. В 1956 г. он добровольно отказыва­ется от работ по морской тематике и передаёт её своему ведущему конструктору по ракете Р-11 В.П. Макееву. Усилиями КБ, возглавляемого Ма­кеевым, Советский Союз через 20 лет обладал более мощным ракетным флотом, чем США.

В 1963 г. после успешных испытаний вся темати­ка по спутникам-разведчикам передаётся Королё­вым в Куйбышев (ныне Самара) бывшему ведуще­му конструктору ОКБ-1, а вскоре генеральному конструктору Д.И. Козлову. Здесь совместно с за­водом “Прогресс” создаётся мощное КБ, являю­щееся в настоящее время головным по этомуважнейшему направлению космической техники. В 1965 г. последовало решение о передаче в “Красноярск-16” (ныне Железногорск) всей тема­тики по системам спутниковой связи. Бывший ве­дущий конструктор ОКБ-1 М.Ф. Решетнёв стал генеральным конструктором НПО прикладной механики. Наконец, в том же 1965-м Королёв от­даёт всю тематику по лунным и межпланетным космическим аппаратам в НПО им. С.А. Лавоч­кина. Эту работу в Химках успешно продолжал Г.Н. Бабакин.

Целенаправленные действия Королёва приве­ли к созданию в Советском Союзе четырёх новых мощных конструкторско-производственных ор­ганизаций, которые возглавили бывшие сотруд­ники НИИ-88 и королёвского ОКБ-1. Протесты ближайших соратников в связи с передачей “кровных” достижений Сергей Павлович аргу­ментировал общегосударственными интересами и тем, что основная задача ОКБ-1 – пилотируе­мая космонавтика. И действительно, школа Ко­ролёва, именуемая ныне Ракетно-космическая корпорация “Энергия” им. СП. Королёва, явля­ется монополистом по пилотируемой космонав­тике в России и Европе .

Успехам Королёва способствовало его стрем­ление поручать умным и талантливым специали­стам самостоятельные решения ответственных задач. Этих самоотверженных Королёв не забы­вал. При его жизни 16 соратников получили зва­ние Героев Социалистического Труда, 33 стали лауреатами Ленинской премии. Из школы Коро­лёва 12 учёных избраны в Академию наук СССР и Российскую академию наук.

Борис ЧЕРТОК, академик.

ЛИТЕРАТУРА:
1.Черток Б.Е. Ракеты и люди. В 4-х кн. М.: Маши­ностроение, 1999.
2.Королёва Н.С. Отец. В 2-х кн. М.: Наука, 2002.
3.Ветров Г.С. СП. Королёв и его дело. М.: Наука, 1998.
4.Вулъф Т. Нужная вещь. М.: Торнтон и Сагден, 2000.
5.Ракетно-космическая корпорация “Энергия” им. СП. Королёва / Под ред. Семёнова Ю.П. 1996.

КОНСТРУКТОР КОСМИЧЕСКИХ КОРАБЛЕЙ

Сергей Павлович Королёв характеризует одну из наиболее ярких страниц истории нашего государства - эру освоения космического пространства, первый спутник земли, первый полет человека в космос, первый выход космонавта в открытый космос, многолетняя работа орбитальной станции и многое другое непосредственно связано с именем академика Сергея Павловича Королева, первого Главного конструктора ракетно-космических систем.
Самая характерная черта Королева - громадная энергия. Этой энергией он умел заражать окружающих. Он был человеком очень решительным, часто довольно суровым. Королев - это сплав холодного рационализма и мечтательности. Сергею Королеву больше, чем кому-либо другому, принадлежит заслуга в том, что космический век стал реальностью.
Наряду с величайшими достижениями в науке и технике, Сергей Павлович Королев подготовил целую плеяду ученых и специалистов, которые продолжили его дело. Создание советской школы ракетостроения - только часть вклада Королева в исследование и освоение космического пространства. Вся его жизнь - пример настойчивого и терпеливого подбора, воспитания и учебы коллективов высшей квалификации, технически смелых и самоотверженно преданных делу специалистов.
Сергей Павлович Королев родился 30 декабря 1906 (12 января 1907) года на Украине, в г. Житомире в семье преподавателя словесности.

Дом в Житомире, где родился С. П. Королев

Отец - Павел Яковлевич Королев - очень одаренный трудолюбивый, но небогатый человек, был учителем житомирской гимназии. Мать - Мария Николаевна Москаленко - купеческая дочка. Жизнь у родителей не сложилась с самого начала. Вскоре, после переезда в Киев, родители разошлись, когда Сереже было 5 лет.

Сережа Королев. 3 года.

Сергей Павлович Королев воспитывался у дедушки с бабушкой, родителей матери в городе Нежине, владевших небольшой купеческой лавкой. Дедушка и бабушка очень любили внука, души в нем не чаяли. Мария Николаевна в это время исполнила давнишнее свое желание - поступила на Высшие женские курсы.

В Нежине в 1911 году Сережа впервые увидел полет на аэроплане русского летчика Уточкина. Грохочущая огромная птица потрясла воображение впечатлительного мальчика и дала в душе такие ростки, которые через десять лет навсегда всем существом завладели Сергея Королева.

Сережа Королев с любимым ружьем
г. Нежин 1912 г.

Отца Сережа не помнил. Его воспитывали мать - учительница и отчим Григорий Михайлович Баланин - инженер. В 1917 году Сережа, вместе с матерью, переехали в Одессу к отчиму, где тот получил работу. Наступили трудные революционные годы. Голод, разруха, бесконечная смена власти. Только в феврале 1920 г. окончательно победила советская власть и жизнь начала налаживаться. Сергею исполнилось 13 лет, он учился дома, но его страстным увлечением было небо, он хотел летать, строить самолеты.

Отчим Королева
Григорий Михайлович Баланин

Зная о склонности пасынка, Григорий Михайлович записал его в модельный кружок портового клуба. Мальчик занимался с увлечением, читал статьи об авиации, авиамоделированию и конструированию.
В 1921 году в Одессе появился отряд гидросамолетов ГИДРО-3 Главного управления Военно-воздушного Флота. Сергей с замиранием сердца наблюдал за их полетом над морем и, конечно, мечтал хоть раз подняться на них в небо. Случай свел подростка с механиком гидроотряда Василием Долгановым - старше его года на четыре. Сережа с интересом наблюдал, как ловко новый знакомый копался в моторе, объясняя ему, что к чему. После первой «лекции » началась и «практика ». Отныне все летнее время он проводил в гидроотряде, помогая готовить самолеты к полетам. Изучив мотор, Королев стал незаменимым, безотказным помощником. За это его полюбили все механики и летчики.
Среднее общее образование ему получить сразу не удалось - не было условий. В 1922 г. в Одессе открылась стройпрофшкола, к преподаванию в которой были привлечены лучшие педагоги; туда и поступил пятнадцатилетний Сергей. Прекрасная память позволяла ему запоминать наизусть целые страницы прочитанных книг. Учился Сережа прилежно, увлеченно. Классный руководитель говорил про него матери Марии Николаевне: «Парень с царем в голове».

Учащийся стройпрофшколы

Все это время он не прерывал знакомства с механиком Долгановым и летчиками из гидроавиационного отряда. По протекции Долганова, Сергей однажды поднялся в воздух, да еще в гидросамолете, который вел сам командир. Юноша решил стать летчиком. Вскоре за Сергеем закрепилась слава настоящего механика. Полет следовал за полетом. Сергей от полетов никогда не отказывался.
Было в эти годы еще одно пристрастие у Сергея Королева. Часами он трудился в школьной производственной мастерской, научился работать за токарным станком, вытачивал детали сложной конфигурации. «Столярная » школа очень пригодилась Сергею, когда он начал строить планеры.
Занятия в школе требовали от Сергея особой организованности. Он умело делил время между математическим и астрономическим кружками, гимнастической и боксерской секциями спортклуба «Сокол », музыкальными и литературными вечерами. А в каникулы он посещал гидроотряд.

Выпускник Первой Одесской стройпрофшколы
Сергей Королев

В 1923 году правительство обратилось к народу с призывом построить свой Воздушный флот. На Украине родилось Общество авиации и воздухоплавания Украины и Крыма (ОАВУК ).
Сережа сразу стал членом этого общества и начал заниматься в одном из его планерных кружков. Читал рабочим лекции по планеризму. Знания по планеризму, истории авиации юноша приобретал самостоятельно, читая все книги, в том числе и на немецком языке, которые только мог достать. Немецкий язык Сергей Королев, благодаря отчиму и преподавателю стройпрофшколы Готлибу Карловичу Аве, который все уроки вел на немецком языке, знал довольно прилично. Знание языка прочно закрепилось за ним на всю жизнь.
Когда в мастерских ОАВУК началось строительство планера конструкции знаменитого военного летчика К. А. Арцеулова, в работе над ним принял участие и Сергей Королев. В апреле 1924 года он участвовал в работе первой конференции планеристов Одессы.
В это время, в мае, в Москве произошло событие весьма важное для истории космонавтики: основано первое в мире Общество изучения межпланетных сообщений (ОИМС ). Почетными членами его были избраны Ф. Э. Дзержинский и К. Э. Циолковский. Основной задачей этого общества было содействие работе по осуществлению заатмосферных полетов с помощью реактивных аппаратов и других научно обоснованных средств.
Надо отметить, что в конце XIX и в начале XX века в России наблюдался интерес к окружающему звездному миру. Его подпитывали фантасты. Овладевая умами, они способствовали появлению научных и технических идей. Мало кому известный русский исследователь К. Э. Циолковский создал космический труд «Исследование мировых пространств реактивными приборами», опубликовав его в 1903 году. В нем ученый впервые разработал теорию реактивного движения и на ее основе доказал, что ракета на жидком топливе предложенной им схемы способна достичь скорости, необходимой для преодоления земного тяготения.
В те, далекие для нас годы, люди зачитывались фантастической повестью «Вне Земли» К. Э. Циолковского и особенно романом А. Н. Толстого «Аэлита ». К кинотеатрам и клубам, где показывали фильм по этому произведению, выстраивались длинные очереди. Зрители горячо аплодировали инженеру Мстиславу Лосю и недавнему красноармейцу Алексею Гусеву, отважившимся отправиться на Марс. Это было фантастикой. Но жил реальный Лось, разработавший космический корабль-аэроплан, - наш соотечественник Фридрих Артурович Цандер, последователь идей Циолковского. Другой инженер, Юрий Васильевич Кондратюк, теоретик космонавтики, обдумывал труд «Тем , кто будет читать, чтобы строить». Но Сергей Королев еще не читал, ни Циолковского, ни Цандера, ничего не слышал о Кондратюке. Все они войдут в его жизнь позднее, снискав его глубокое уважение.
Таким образом, по окончании школы Сергей работал плотником, крыл крыши черепицей, позднее перешел на станок, на производство. Трудовой стаж Главного конструктора начался с шестнадцати лет. «Я буду строителем… но только самолетов», - говорил в те годы Королев. Мария Николаевна в душе противилась увлечению сына, выражая опасения по поводу опасности избираемого им жизненного пути. Рассудительный отчим напротив спокойно относился к нему. В отчиме Сергей находил поддержку своим устремлениям.
Сережа мечтал получить высшее образование, мечтал об учебе в Военно-воздушной академии в Москве. Но туда принимались лица, отслужившие в Красной Армии и достигшие 18 лет. Сергею могла помочь справка из Одесского Губотдела ОАВУК о представлении в авиационно-технический отдел проекта сконструированного им безмоторного самолета К-5, который вместе с ходатайством за сына привезла руководству академии Мария Николаевна. Однако неопределенность с приемом в московскую академию оставалась. И Сергей решил поступить в Киевский политехнический институт, где в это время предполагалось начать подготовку авиационных инженеров на механическом факультете.
Среди студентов механического факультета Сергей считался одним из самых молодых и образованных. Одновременно работал. Кем только не был Сергей в эти годы: и разносчиком газет, и грузчиком, и столяром, и кровельщиком. Но всё же, еле сводил концы с концами. В письме к матери в Одессу Сергей писал: «Встаю рано утром, часов в пять. Бегу в редакцию, забираю газеты, а потом бегу на Соломенку, разношу. Так вот и зарабатываю восемь карбованцев. И думаю даже снять угол».
В институте существовал планерный кружок. За его работой следили и помогали многие видные ученые, преподававшие в КПИ. Сергей Королев стал его членом. Трудился он, как и все, много и увлеченно. Часто по ночам. Спал Королев порой прямо в мастерской на стружках. Он любил работать и слыл мастером на все руки. После него никогда и ничего не переделывали.

Сергей Королев в бригаде,
строивший учебный планер
Лето 1925 г.

Планеры, построенные в институтских мастерских, участвовали в международных соревнованиях, получая самые высокие оценки. У кружковцев при этом существовало правило: кто строил планер, тот и летал на нем.
Был построен учебный планер КПИР-3, в него вложил долю своего труда и Королев. Сергей летал на нем. Один из полетов едва не стоил ему жизни. На границе площадки - пустыре, где испытывались планеры, из кучи мусора торчала водопроводная труба. Сергей не заметил и посадил планер на… нее. Удар оказался достаточно сильным. Королев на какое-то время потерял сознание. Несколько дней отлеживался.
В 1926 году, отучившись два года в КПИ, Сергей Королев поехал в Москву поступать в Московское высшее техническое училище. Его зачислили в вечернюю группу по аэромеханике МВТУ. Днем работал то в КБ, то на авиационном заводе, вечером учился. К этому времени переехали в Москву мать с отчимом.

Студент Московского высшего технического
училища им. Н. Э. Баумана

Королев учился со свойственным ему трудолюбием, подолгу занимался самостоятельно в технической библиотеке. Особенной популярностью пользовались лекции тридцатипятилетнего авиационного конструктора Туполева, который читал студентам механического отделения вводный курс по самолетостроению. Туполев заметил выдающиеся способности Королева и в дальнейшем считал его одним из лучших своих учеников.
Всеми силами Королев стремился в авиацию. Едва поступив в МВТУ, Сергей сразу же включился в работу студенческого кружка АКНЕЖ - Академический кружок им. Николая Егоровича Жуковского. С лекциями в нем выступали инженеры, ученые.
Авиация все шире расправляла свои крылья. Молодежь страстно рвалась в небо. В январе 1927 года в районе Горок Ленинских состоялось торжественное открытие Московской планерной школы. Ее курсантом стал и Сергей Королев. Он много и охотно летал, осваивая новые типы планеров. От полета к полету росло летное мастерство курсантов, а вместе с ними мужали и их характеры. Без таких качеств, как целеустремленность, ответственность, хладнокровие, выдержка, летчику не обойтись. Сергею пришлось нелегко, но это была хорошая школа.
В марте 1927 года Сергей с отличием окончил планерную школу. Одного он уже добился, он научился летать на планере. Дальше его задачей было набраться знаний и строить самолеты.
С особенным нетерпением Сергей Королев ждал лекций знаменитого уже в ту пору тридцатипятилетнего авиационного конструктора Андрея Николаевича Туполева. Он читал студентам курс по самолетостроению. Для студентов Андрей Николаевич - непререкаемый авторитет. Ведь его самолеты к тому времени уже бороздили небо.
В мае 1927 года на международной выставке межпланетных аппаратов Сергей впервые познакомился с работами Ф. А. Цандера и брошюрой К. Э. Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами». Книги, чертежи, схемы, кустарные модели - все, что демонстрировалось на выставке, задело сознание Королева. С этого времени он стал более пристально относиться к ракетам и полетам в космос. Однако все его помыслы все еще поглощали самолеты и планеры.
В сентябре 1927 года Сергея Королева «дипломированного » летчика-планериста, организаторы планерных состязаний в Коктебеле включили в состав тренировочной группы. В Крыму Сергей много и с наслаждением летал. Именно там его одолело желание построить планер собственной конструкции.

С. П. Королев, 1928 год

Производственную практику студент выпускного курса МВТУ Королев проходил в Центральном аэрогидродинамическом институте (ЦАГИ ), в Конструкторском бюро А. Н. Туполева. В это время он уже работал на авиационном заводе № 22 Филях. Одновременно готовил дипломный проект, решив сконструировать легкомоторный двухместный самолет СК-4, выжав из него все возможное.
Проект самолета СК-4, рассчитанного на рекордную дальность полета, оказался оригинальным, продуманным до мелочей и проработанным на уровне зрелого специалиста. Руководителем проекта стал А. Н. Туполев, подписав его впоследствии с первого предъявления. Такого в практике студентов не случалось. Строгость и скрупулезность конструктора были известны. Одобренный А. Н. Туполевым проект одномоторного двухместного самолета СК-4 затем был построен и испытан.
В сентябре 1929 года Сергей Королев и его коллега Сергей Люшин предъявили на VI Всесоюзные планерные состязания в Коктебеле необычный планер, примерно на 50-90 кг тяжелее собратьев.

С. П. Королев, С. Н. Люшин и
К. К. Арцеулов у планера «Коктебель »

В то время считалось, что чем меньше планер, тем лучше. Пробный полет на «Коктебеле » совершил К. К. Арцеулов, доложив членам технической комиссии: «Планер удачно сбалансирован. Хорошо слушается рулей. Можно допустить к полетам». На планере «Коктебель » двадцатидвухлетний Королев установил рекорд парения. Более четырех часов парил он в воздухе. Сергей написал об этих днях матери: «Все идет прекрасно, даже лучше, чем я думал, и, кажется, первый раз в жизни чувствую колоссальное удовлетворение, и мне хочется крикнуть что-то навстречу ветру, обнимающему мое лицо и заставляющему вздрагивать мою красную птицу при порывах.

Тренировочная группа планеристов у планера
конструкции А. С. Яковлева. Коктебель.
С. П. Королев третий слева

И как-то не верится, что такой тяжелый кусок металла и дерева может летать. Но достаточно только оторваться от Земли, как чувствуешь, что машина словно оживает и летит со свистом, послушная каждому движению руля. Разве не наибольшее удовлетворение и награда самому летать на своей же машине?! Ради этого можно забыть все: и целую вереницу бессонных ночей, дней, потраченных в упорной работе без отдыха, без передышки…».

С. П. Королев в форме пилота, 1929 г.

В августе 1929 года, по дороге из Одессы в Москву, Сергей решил посетить К. Э. Циолковского. Встреча с ним сыграла решающую роль в определении жизненного пути Королева. Беседа с Константином Эдуардовичем произвела на Сергея огромное впечатление. «Константин Эдуардович потряс тогда своей верой в возможность космоплавания, - много лет спустя вспоминал Королев. - Я ушел от него с одной мыслью - строить ракеты и летать на них. Всем смыслом моей жизни стало одно - пробиться к звездам».
В сентябре 1929 года студент Королев успешно защитил дипломный проект. Поздравляя молодого инженера, А. Н. Туполев предупредил: «В авиации легких путей нет. Если не боитесь трудностей, дорога к нам для вас открыта».
В октябре 1930 года на Всесоюзном слете планеристов С. П. Королев выступил с новым планером СК-3, названным им «Красная звезда». Нагрузка на квадратный метр у него была большей, чем у «Коктебеля », - 22,5 кг. Данные планера были настолько необычными, что ставилась под сомнение возможность самого парения в воздухе. Однако именно на нем впервые в истории авиации летчик-испытатель В. А. Степанченок - опытный летчик-планерист в свободном полете совершил знаменитую петлю Нестерова.
Королев на состязаниях не присутствовал, его неожиданно свалил тяжелый тиф. Он настолько тяжело болел, что две недели находился на грани жизни и смерти. Молодой организм победил болезнь, но произошло осложнение - сильные головные боли, потребовалась операция по трепанации черепа. Она прошла успешно, но осталась тяжким испытанием не только для Сергея, но и для всех, кто его любил.
После болезни организм Королева оказался настолько ослабленным, что ему пришлось на несколько месяцев оставить работу. Но едва стало легче, Сергей с увлечением принялся за труд К. Э. Циолковского «Реактивный аэроплан».
Он читал внимательно, по несколько раз перечитывая заинтересовавшие его места, делая пометки. Идеи, высказанные Циолковским, он как бы примерял на себя, что-то хотелось додумать, что-то попробовать. «Надо попытаться создать ракету для полета в заатмосферное пространство. Дело сложное, прежде всего надо создать самолет с реактивным двигателем, а прообразом такого самолета должен стать планер на реактивной тяге». Так в сознании Королева накрепко слились два слова: «ракета » и «планер » - в одно - ракетоплан.
Сергея Павловича Королева по-прежнему интересовала авиация, но стремление найти средства летать выше, быстрее, дальше вплотную подвели его к мысли заняться исследованием возможностей реактивного движения. Он был согласен с К. Э. Циолковским: «За эрой аэропланов винтовых должна следовать эра аэропланов реактивных, или аэропланов стратосферы».
Однажды на улице случайно Королев познакомился с человеком, с которым давно искал встречи. Это был Фридрих Артурович Цандер - конструктор ракетных двигателей, последователь Циолковского. Цандер уже был наслышан о Королеве. Они познакомились поближе. Цандер пригласил Королева сотрудничать с группой ученых, занимавшихся практическими исследованиями возможностей использования реактивного движения. Условно ее называли ГИРД: группа изучения реактивного движения.
В марте 1931 года Сергей Павлович Королев вернулся на работу в ЦАГИ, совмещая работу в Группе изучения реактивного движения (ГИРД ). Она была создана в августе 1931 года, при Бюро воздушной техники Центрального совета Осоавиахима (ДОСААФ ), в год 75-летия со дня рождения К. Э. Циолковского. ГИРД стал тем центром, куда стекались все интересующиеся ракетной техникой. Руководителем ее был назначен Ф. А. Цандер, сыгравший важную роль в разработке теоретических и практических вопросов космоплавания. Технический совет возглавил С. П. Королев. Возраст сотрудников, за небольшим исключением, не превышал двадцати пяти лет. Размещался ГИРД в заброшенном подвале в доме 19 на Садово-Спасской улице.
6 августа 1931 года он женился на Ксении Винцентини, которую он давно и нежно любил.
Судьба, казалось, опять стала благоприятна к Сергею. Любимая девушка с ним, мать, отчим, бабушка - все рядом. Им хорошо вместе. На работе в ЦАГИ все потихоньку движется вперед. Дни мчались неудержимо.
Рабочий день Королева начинался в 7 часов утра и заканчивался около полуночи. Первая половина дня уходила на работу в КБ Григоровича - автопилот требовал много времени - потом ГИРД. Шел трудный организационный период, забиравший у Сергея Павловича много сил.
Мысль о создании реактивных двигателей волновала в те годы многие умы и за пределами СССР. Но первый, основной толчок дал Константин Эдуардович Циолковский, именно ему принадлежит идея рождения реактивного двигателя, работающего на жидком топливе. В 20-х годах работы в этом направлении вели немецкий ученый Оберт, американский профессор Годдард и другие.
На первых порах гирдовцы повели активную административную пропагандистскую и организационную работу, сразу став тем центром, куда стекались все интересующиеся ракетной техникой. Выступая в печати, читая на предприятиях лекции, гирдовцы привлекали в свои ряды новых сторонников идей Циолковского. Но главную свою задачу они видели в практической работе.
К началу организации группы ракетчиков Ф. А. Цандер уже располагал значительным теоретическим и экспериментальным материалом, накопленным во время работы над одним из первых в стране лабораторным реактивным двигателем ОР-1, работающем на сжатом воздухе и бензине. Важным шагом в этом направлении стало письмо в Калугу К. Э. Циолковскому в сентябре того же года с целью привлечь его внимание к своим работам. В нем сообщалось об организации ГИРДа и содержалась просьба быть консультантом по научно-техническим вопросам. Константин Эдуардович горячо откликнулся на зов москвичей и, несмотря на возраст и недуги, помогал, чем мог. «Удивляюсь и радуюсь вашей энергии, — писал калужский провидец гирдовцам, - деятельность ваша необычайная и полезная…».
На одной из первых встреч гирдовцев С. П. Королев предложил построить реактивный планер - прообраз будущего самолета. Едва идея ракетоплана была принята ОСОАВИАХИМОМ, как королев вновь блеснул своей напористостью, умением организовать дело, увлечь им всех.
5 октября на аэродроме ОСОАВИАХИМА Королев и Цандер встретились с Б. И. Черановским, самым тщательным образом осмотрели его планер БИЧ-8, наблюдали за его полетом.

С. П. Королев и Б. И. Черановский
у планера Бич-8

Королев уговорил конструктора ознакомиться с реактивным двигателем ОР-1, созданным Цандером. Сергей Павлович считал, что при взаимном доверии друг к другу может появиться задуманный ракетоплан. Был составлен план работ, подготовлен проект договора между Бюро воздушной техники ЦС ОСОАВИАХИМА и конструкторами планера и двигателя - Черановским и Цандером. По этому договору Цандер брал на себя проектирование и разработку чертежей по опытному реактивному двигателю ОР-2 к реактивному самолету РП-1. В свою очередь ОСОАВИАХИМ принимал на себя финансовые расходы и хозяйственные заботы. Позднее вся ответственность за выполнение работ по двигателю и ракетоплану легла на С. П. Королева.
В феврале 1932 года самим Королевым было произведено испытание автопилота в полете.
День за днем коллектив ГИРДа вел экспериментальные исследования, расширял тематику исследований, устанавливал деловые связи с научными учреждениями. С. П. Королев проявлял свой недюжинный талант организатора. Он продумывал, как найти необходимое оборудование, сформировать творческие и производственные бригады, расставить людей так, чтобы каждому было интересно, и это бы содействовало успеху. Появился единый план творческой жизни ГИРДа, в котором оказались взаимосвязаны все службы. Заведенное делопроизводство - папки с входящими и исходящими документами, приказы и распоряжения, выдаваемые под расписку, вход по пропускам - все утверждало соответствующий строгий порядок, внушало каждому гирдовцу, что он работник важного для страны научного учреждения. Коллектив ракетчиков оценил по достоинству Королева. Несмотря на молодость, все уважительно называли его - Сергей Павлович.
ГИРД стал школой для многих будущих конструкторов и прежде всего для самого Сергея Павловича Королева.
Работа гирдовцев увенчалась успехом. 17 августа 1933 года на Подмосковном полигоне Нахабино в небо умчалась первая советская ракета ГИРД-09 конструкции М. К. Тихонравова на жидком топливе. Сергей Павлович продиктовал акт: «Старт состоялся на станции № 17 инженерного полигона Нахабино 17 августа в 19 часов 00 минут. Вес объекта 18 килограммов. Вес топлива - твердый бензин - 1 килограмм, кислорода - 3.45 килограмма, давление в кислородном баке 13.5 атмосферы. Продолжительность полета от момента запуска до момента радения 18 секунд. Высота вертикального подъема на глаз примерно четыреста метров». Эта удача заставила гирдовцев окончательно поверить в свои силы. К сожалению, Ф. А. Цандер, который был душой всего дела, старт ракеты так и не увидел. Незадолго до этого 28 марта его не стало, он скончался от тифа, находясь на отдыхе в Кисловодске. Специальным постановлением ЦС ОСОАВИАХИМА присвоил ГИРДу имя Ф. А. Цандера.
В 1933 году сбылась, наконец, мечта энтузиастов ракетного дела о создании единого ракетного центра. Отсекая все бюрократические препоны, личным приказом по Реввоенсовету М. Н. Тухачевского, с глубоким пониманием относившегося к принципиально новым работам, ГИРД и ленинградская Газодинамическая лаборатория (ГДЛ ) были объединены в Реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ ). Начальником института был назначен И. Т. Клейменов (начальник ГДЛ), его заместителем по научной работе - С. П. Королев. Ему присвоили должностное звание дивизионного инженера (по современным понятиям — звание генерал-лейтенанта технических войск). Высокое звание в 26 лет!
В это же время С. П. Королев и М. К. Тихонравов были удостоены высшей наградой оборонного общества - знаком «За активную оборонную работу».
В марте 1934 года в Ленинграде проходила первая Всесоюзная конференция по изучению стратосферы. Королев делал доклад о возможности полета человека в стратосферу на ракетоплане, показал, что для подобного полета предпочтительнее жидкое топливо, так как оно эффективнее твердого и дает возможность управлять двигателем. Он рассказал, каким ему видится первый реактивный корабль. По расчетам Королева, пилотская кабина должна быть герметичной, весом не менее двух тысяч килограммов, иметь «жизненный запас» для человека и вмещать экипажи от одного до двух человек. Королев сообщил о трудностях, связанных с созданием реактивного аппарата подобного класса, но и сумел убедить всех, что они в конечном итоге преодолимы. Успех Сергей Павлович видел, прежде всего, в координации усилий ракетчиков и представителей ряда других областей науки и техники.
В 1934 году вышла в свет первая печатная работа С. П. Королева «Ракетный полет в стратосфере». В книге описывались различные типы летательных аппаратов, автор убедительно доказывал важность баллистических, то есть бескрылых ракет, а также говорил о необходимости создания в первую очередь совершенно нового реактивного двигателя, на высоте и, возможно, когда-нибудь даже в межпланетном пространстве. «Ракета является очень серьезным оружием», - предупреждал автор в своей работе. Экземпляр книги Сергей Павлович послал К. Э. Циолковскому. Вскоре в ОСОАВИАХИМ пришло письмо от Циолковского с отзывом на труд Королева: «Книга разумная, содержательная и полезная». Ученый лишь сетовал, что автор не сообщил своего адреса и лишил его возможности лично поблагодарить за книгу.
Лето и осень 1935 года наполнены для Сергея Павловича неотложными делами. Его назначили начальником сектора крылатых ракет. В феврале 1936 года в РНИИ создается новый крупный отдел реактивных летательных аппаратов. Начальником его, а по сути, и главным конструктором назначается Сергей Павлович, получивший таким образом возможность вести работу по целому семейству автоматически управляемых и пилотируемых ракетных летательных аппаратов (РЛА ). Именно они, по его убеждениям смогли бы составить первый в истории комплекс управляемого ракетного оружия. Развитию и становлению оборонного комплекса Королев уделяет львиную долю своего внимания.
В те годы народному энтузиазму не было предела. Постепенно создавалась прочная научно-техническая база для энтузиастов ракетного дела. Но в это же время стал складываться культ личности Сталина. Чувствовалось и приближение войны. Внимание многих ученых все более сосредоточивалось на вопросах обороны. Приходилось откладывать в сторону многие чисто научные замыслы. Королев мечтал вплотную заняться ракетопланом, но его задуманному тогда не суждено было осуществиться.
Не все шло гладко во вновь созданном институте. Выявились разногласия относительно первостепенных задач Ракетного института между И. Т. Клейменовым и С. П. Королевым, в результате которых Королева сместили на рядовую должность старшего инженера.
Осенью 1937 года, волна репрессий и произвола, захлестнувшая страну, докатилась и до Ракетного института (РНИИ ). Среди других «военных заговорщиков» был расстрелян М. Н. Тухачевский. Началась чистка ближнего и дальнего их окружения. Был арестован и помещен за тюремную решетку начальник Центрального конструкторского бюро (ЦКБ -29), специально созданного народным комиссариатом, А. Н. Туполев. В этом закрытом ЦКБ оказался не по своей воле не только Туполев, но и арестованные по навету «враги народа» - знаменитые в авиационном мире конструкторы В. М. Мясищев, В. М. Петляков, Р. Л. Бартини и другие. В Москве, на улице Радио, для них переоборудовали в тюрьму семиэтажное здание ЦАГИ, выделив комнаты для жилья и конструкторской работы. Специалисты здесь работали не за страх, а за совесть, понимая - дело их необходимо стране, и свято веря, что скоро разберутся и убедятся в их невиновности.
В РНИИ первым ощутимые удары этой неумолимой волны почувствовал С. П. Королев.

Сергей Павлович с дочкой Наташей (слева )
и племянницей Ксаной (справа ), 1938 г.

Королева понизили в должности, не уменьшив объема работы. Стали приостанавливать проводимые Сергеем Павловичем работы. 27 июня 1938 года Королева арестовали. За ним пришли ночью. На следствии Королева обвинили в том, что он якобы член троцкистской антисоветской контрреволюционной группы и занимался вредительством в области военной техники, что все ранее арестованные дали против него такие показания. 27 сентября 1938 года «правосудие » сказало свое слово: десять лет заключения в исправительно-трудовых лагерях. Место ссылки - Колыма. Сергею Павловичу исполнился всего тридцать один год.
Началась каторга - вместе с остальными заключенными Королев трудился с утра до ночи, добывая золотоносный песок. Но больше всего угнетали Сергея Павловича, жгли душу сознание судебной несправедливости, предвзятость и надуманность обвинения, и этот ярлык - «враг народа». Королев писал письма в Москву с просьбой пересмотреть его дело. За облегчение его участи боролись депутаты Верховного Совета СССР, знаменитые летчики В. С. Гризодубова и М. М. Громов. А. Н. Туполев, сам находившийся за решеткой в стенах Центрального конструкторского бюро, созданного НКВД, настаивал на том, чтобы к нему перевели нескольких инженеров и конструкторов, в том числе и Королева. Но решающее значение в этом деле сыграло назначение наркомом внутренних дел Л. П. Берии, который - чтобы снять народную напряженность - приступил к частичному пересмотру дел. В их числе оказалось и дело Королева. 13 июня 1939 года он был возвращен в Москву. Но еще год пребывания в Бутырской тюрьме оказался напрасным - Королев снова был признан виновным и осужден на «восемь лет в исправительных трудовых лагерях».
Казалось, этого удара Королев не вынесет, но несгибаемая воля и вера в собственную правоту взяли верх. После долгих размышлений Королев решает обратиться лично к И. В. Сталину. В этом письме Сергей Павлович ставил акцент не на личном положении, а на интересах страны, ее обороны, на которую он не покладая рук, не щадя себя работал. Видимо, голос Королева был все-таки услышан. 13 сентября 1940 года после многочисленных ходатайств, в том числе знаменитых летчиков В. С. Гризодубова, М. М. Громова и А. Н. Туполева, его перевели в Особое техническое бюро НКВД в группу А. Н. Туполева.
Там тридцатитрехлетний Королев уже не урывками, как во время диплома, а в повседневной работе проходил туполевскую высшую школу авиастроения. Работал Сергей Павлович, по воспоминаниям «сокамерников », неистово, органически влившись в общее дело. Вместе с другими учеными он работал над созданием пикирующего бомбардировщика - 103, под руководством самого Туполева, которого считал самым уважаемым авиационным учителем. Здесь в ЦКБ встретил он начало войны, эвакуировавшись затем вместе со всеми в Омск. Королев просился летчиком на фронт, но Туполев, к тому времени уже освобожденный из заключения, еще лучше узнавший и оценивший его, не отпустил, сказав: «А кто будет строить самолеты?».
Королев как губка впитывал в себя все новое, что появлялось в авиастроении, не теряя надежды, что приобретенный опыт ему пригодится. Вскоре Королева назначили заместителем начальника сборочного цеха по Ту-2. Это было большое доверие. Но мысль о создании реактивного самолета не покидала его. Тогда он еще не знал, что, несмотря на все трудности, в феврале 1940 года в нашей стране прошли летные испытания первого ракетного планера с жидкостным ракетным двигателем. Правда, он был ведом самолетом-буксировщиком. Но это был очень важный факт и первый шаг в развитии реактивной авиации. До этого полета подобного опыта мировая практика еще не знала. Он оказал положительное влияние на полеты с реактивными двигателями.
В июле 1941 года туполевское КБ вместе с заводом было эвакуировано за Урал - в Омск. Вскоре Королев был назначен заместителем начальника сборочного цеха, где шла работа по строительству бомбардировщика ТУ-2. Досконально разобравшись в делах, он составил четкий план работы каждого подразделения, фактически каждого из ста пятидесяти работающих.
К середине декабря 1941 года начались летные испытания ТУ-2, был поднят первый самолет с реактивным двигателем. Пилотировал его летчик-испытатель Григорий Бахчиванджи. а в августе 1942 года государственная комиссия приняла ТУ-2 к войсковым испытаниям, а затем и к серийному производству. Этот самолет признан намного лучшим немецких и итальянских бомбардировщиков.
Сейчас во всех направлениях земного шара летают широко известные самолеты конструкции Андрея Николаевича Туполева, Сергея Владимировича Ильюшина, Олега Константиновича Антонова. Многоместные пассажирские лайнеры покоряют воздушное пространство со скоростью до тысячи километров в час. Эта скорость достигнута благодаря применению тепловых двигателей, работающих на принципе использования реактивной тяги.
Возможность же сделать много больше для развития реактивной техники была еще задолго до войны, но, к сожалению, среди крупных военных специалистов в то время не все понимали великого будущего реактивного двигателя. Легко представить, как изменился бы ход войны, если бы реактивные самолеты, артиллерийские реактивные установки были бы запущены в производство за два-три года до начала фашистского нашествия на нашу Родину. Войну меньшей кровью могли бы выиграть.
В пригороде Омска параллельно с Туполевым работал научный коллектив В. М. Мясищева. Они завершали разработки дальнего высотного бомбардировщика ДВМ-102. Конструктор искал опытного человека в технологический отдел и пригласил Сергея Павловича. Чем глубже вникал Королев в суть технологии производства, тем чаще возвращался к мысли об использовании в авиации могучих сил, таящихся в реактивном движении, и тем энергичнее трудился над проектом ракетного самолета.
Но работа над 102-м вскоре прервалась. Мясищева перевели в Казань на авиазавод № 22. От него Королев узнал, что в Казани на авиамоторостроительном заводе № 16 есть «шарашка », где работают над реактивным двигателем. Он стал хлопотать о смене места заключения, чтобы быть поближе к реактивной технике, и добился своего - в ноябре 1942 года состоялся перевод Королева в Казань в КБ Глушкова.
В КБ его приняли прекрасно, хотя и оставался он по-прежнему заключенным. Но жизнь постепенно налаживалась. Королев вплотную занялся ракетным делом, разработкой авиационного реактивного ускорителя.
Проект Королева специалисты оценили по достоинству. 1 января 1943 года его назначили руководителем отдельной группы, которой поручалось конструирование авиационной ракетной установки. Но, отрывая время у сна и отдыха, одновременно с АРУ Королев продолжал совершенствовать проект реактивного самолета-перехватчика, начатый еще в Омске. Еще в декабре 1942 года С. П. Королев представил руководству моторостроительного завода 58 листов расчетов, эскизов, компоновок самолета-перехватчика и приложил объяснительную записку. В ней предельно лаконично определил назначение и применение проектируемого самолета «как средства борьбы с немецкой авиацией в воздухе при обороне наземных объектов - городов, укреплений и т.д., а также для внезапной и быстрой атаки наземных целей противника - танков, батарей, зенитных точек, переправ».
Через несколько дней руководство завода, несмотря на очень заманчивые характеристики предлагаемого самолета, все-таки потребовало от Королева не отвлекаться от поставленной первоочередной задачи и сосредоточить усилия на доработке проекта ракетной установки-ускорителя ПЕ-2. Королев со своей группой выполнил приказ в беспрецедентно короткий срок - за четыре месяца. В окончательном проекте АРУ отмечалось: «РУ -1 является совершенно новым техническим аппаратом, впервые осуществленным на самолете с целью испытания и отработки реактивного двигателя в летных условиях». Королев, хотя это и не входило в его обязанности, опробовал двигатель лично, непосредственно в полете на различных высотах и скоростях.
Ракетные установки, разработанные Королевым, составляли основу аналогичных экспериментальных АРУ, которые использовались затем на самолетах Лавочкина, Яковлева, Сухого.
В августе 1944 года произошло долгожданное и вместе с тем неожиданное событие - С. П. Королева и остальных участников работ АРУ освободили из заключения.
В это время он уже работал вместе с В. П. Глушко в Казани на авиационном моторостроительном заводе. Отрабатывали жидкостные реактивные двигатели в качестве ускорителей боевых самолетов. Уже тогда их применение давало увеличение скорости на 180-200 километров в час.
Но шла война, и освобожденные не могли пока разъехаться по домам. Королев остался: он не мог бросить испытания, не доведя их до конца. Теперь вольнонаемный Сергей Павлович жил в собственной комнате, которую ему выделило руководство завода.
Королев начал атаковать Наркомат авиационной промышленности: 14 октября 1944 года и 30 июля 1945 года он посылает письма, в которых настойчиво предлагает строить твердотопливные баллистические ракеты дальнего действия на твердом топливе. С этой целью Сергей Павлович считает необходимым создать специальное конструкторское бюро с экспериментальной и опытной базой. Основной работой предполагаемого коллектива СКБ в 1945-1946 гг. может стать предлагаемая им твердотопливная ракета, способная доставить боеголовку на расстояние 70 километров. Предложения Сергея Павловича не остались без внимания, и он получил проектное задание именно такое, на которое рассчитывал.
Война длилась еще длинных четыре месяца. 8 мая 1945 года был подписан Акт о безоговорочной капитуляции Германских вооруженных сил.
Еще три месяца оставался Королев в казанском КБ, заканчивая дела, подводя итоги более чем двухлетней работы, после того, как покинул Омск и А. Н. Туполева. Тома документов. В одних - все о ракетных ускорителях, в других - наброски, эскизы, проекты, чертежи реактивных самолетов различных типов, деловые записки в высокие инстанции с предложениями о необходимости развертывания ракетостроения. Скрасила жизнь Королева последних казанских дней волнующая неожиданность: Указом Президиума Верховного Совета СССР Сергей Павлович, как и миллионы тружеников тыла был удостоен Государственной награды - медали «за доблестный труд в Великой Отечественной Войне 1941-1945 гг.», а через несколько дней пришел долгожданный вызов в Москву.
Лишь в августе 1945 года он навсегда покинул Казань.
12 августа 1945 года Сергей Павлович вошел в свой дом. Дочка, вбежавшая в дом, увидев сидящего рядом с мамой мужчину, улыбающихся бабушку и дедушку, сначала растерялась, но быстро сообразив, что перед ней ее отец, которого она знала лишь по старой фотографии, да по рассказам матери, бросилась к нему и крепко обняла.
- Папа, почему ты так долго был в командировке?
- Так случилось, Наташа, — это все, что мог ответить ее отец.
Жена Сергея Павловича Кеана тоже много изменилась за последние семь лет. Стала строже, молчаливее, почти седая, а ведь ей всего тридцать семь…
Все эти годы она трудилась в больнице имени Боткина, лечила раненых, защитила кандидатскую диссертацию. Ее ценили, как прекрасного хирурга-травматолога.
По возвращении в Москву Королева привлекли к работе над созданием военной ракетной техники, подобной трофейной немецкой ракете «ФАУ ». В сентябре 1945 года он в составе других специалистов вылетел в Берлин. Перед командировкой ему присвоили звание подполковника, и он впервые за много лет надел военную форму. Сергей Павлович понимал, что, наконец, реально приступает к осуществлению дела всей своей жизни. С. П. Королев как специалист, лучше других знавший все проблемы ракетостроения вскоре был назначен научным руководителем всей программы по изучению трофейной техники.
Предстояло полностью разобраться в конструкции и производстве «ФАУ », попытаться собрать хотя бы несколько немецких ракет. В этих условиях было принято единственно верное решение - каждый из специалистов, в зависимости от направления его деятельности, отвечал за один из компонентов ракеты.

С. П. Королев на испытаниях ракет
у походного газика

Немецкая ракета «ФАУ » имела единственное техническое преимущество по сравнению с подобными разработками советских ученых, чьи ракетные агрегаты развивали тягу в полторы тонны. «ФАУ » же поднял в небо и унес за двести километров от старта двигатель тягой в 25 тонн. (Немецкие ученые и инженеры, начиная с 20х годов, проявляли постоянный повышенный интерес к трудам К. Э. Циолковского и его последователей, к ракетным организациям, приступившим к реализации его идей).
С. П. Королев как специалист, лучше других знавший все проблемы ракетостроения в комплексе, стал неофициальным лидером группы. Большую помощь работе оказал Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков, бывший тогда главнокомандующим группы советских войск в Германии.
В октябре он был извещен о награждении орденом «Знак почета». Не зря трудился всю войну, Родина оценила его заслуги.
Международная обстановка между тем все осложнялась. Стали создаваться военно-политические блоки, направленные против СССР. Над миром нависли грозные тучи «холодной войны». Создавалась взрывоопасная обстановка, и было необходимо экстренно повысить обороноспособность страны. 13 мая 1946 года Совмин СССР принял постановление о создании отечественной ракетостроительной промышленности. В подмосковных Подлипках был организован научно-технический центр по разработке ракет на жидком топливе. В дополнение к новому НИИ невдалеке от Подлипок, в Болшеве, появился НИИ-4 военного ведомства. Его задачей стала разработка проблем применения ракетной техники в Советской Армии. Одновременно в астраханской степи, у поселка Капустин Яр, возводился испытательный ракетный полигон.
Сергей Павлович Королев был назначен начальником отдела и Главным конструктором баллистических ракет дальнего действия главного научно-технического института (НИИ -88).
Работы по изучению трофейных ракет продолжались. По результатам исследования советские специалисты подготовили многотомный труд «Сборник материалов по изучению трофейной ракетной техники». Вывод ученых был однозначным: несмотря на большие практические достижения «немецкий путь развития ракетной техники не содержал каких-либо откровений…» Надо учесть их опыт, но продолжать идти своим путем, начало которому положено еще в 30х годах коллективами ГДЛ, ГИРД и Реактивного научно-исследовательского института (РНИИ ).
В феврале 1947 года Королев вернулся в Москву. С женой Ксаной произошел разрыв, она не согласилась с необходимостью ехать в Подлипки, потерять работу, друзей.
Сергей Павлович приступил к работе в Подлипках. Он руководит сборкой и доводкой ракет, доставленных из Германии спецпоездом, ведет строительство первой отечественной ракеты дальнего действия Р-1. Чем больше вникал Сергей Павлович в работу, тем больше возникало проблем. Создание ракеты - это непрерывные взаимные увязки между разработчиками отдельных систем, постоянная борьба за каждый килограмм веса конструкции. Это и извечный компромисс между старыми, отработанными и, следовательно, надежными принципами и устройствами и еще недостаточно проверенными, с непредсказуемой надежностью, но более перспективными и многообещающими решениями.
Идей рождалось немало. Ему, Главному конструктору, следовало каждую оценить, многократно обдумать, прежде, чем дать ей ход. Многое опровергала практика, но кое-что становилось нужным. Научные решения порой казались настолько смелыми, что отдавали фантастикой, их-то и брал на вооружение Королев; но осуществлять удавалось далеко не всегда.
В 1947 году С. П. Королеву было поручено доложить о разработке ракеты Сталину. Перед входом в кабинет его предупредили, чтобы он не задавал никаких вопросов, был предельно краток. Небольшую папку с листками конспекта взять с собой не разрешили. Сталин ответил на приветствие, но руки не подал. Сталин был внешне сдержан, трудно было понять, одобряет ли он то, что говорил Королев, или нет. Но эта встреча всё же сыграла положительную роль.
18 октября 1947 года на полигоне Капустин Яр состоялся старт первого образа баллистической ракеты А-4, собранного и отлаженного под руководством С. П. Королева. Испытания были признаны успешными.
В том же году в МВТУ состоялся набор студентов на новый специализированный факультет. С. П. Королев прочитал там курс лекций по «Основы проектирования баллистических ракет дальнего действия».
Но Главный конструктор сам оставался «вечным студентом» - он учился на философском факультете вечернего Университета марксизма-ленинизма, посещал в столичных институтах по выбору лекции ученых.
29 августа 1949 года в Казахстане в присутствии Верховного командования Советской Армии, руководителей партии и правительства была испытана атомная бомба. Советский Союз показал, что он создал атомное оружие и любому агрессору может дать достойный отпор. Но страну со всех сторон со всех сторон окружали военные базы англо-американского военного блока. Проблемы доставки нового вида оружия к цели ракетами стала первостепенной. Вчерашние планы ОКБ воплощались в реальные дела. Ракета Р-2 поступила на вооружение Советской Армии в 1951 году, в середине 1953 года состоялся первый пуск ракеты Р-5, позднее началась доработка ее под атомную боеголовку. Особое место в те годы заняла, стартовавшая в апреле 1953 года оперативно-тактическая ракета под индексом «11 ».

После успешных пусков как не
побывать у матери, 1951 г.

Значительных успехов далось достичь при создании геофизических ракет на основе боевых машин, получивших позднее название академических. На них с помощью всевозможных приборов велись научные исследования. По просьбе ученых в верхние слои атмосферы на разные высоты от 100 до 500 км поднимались возвращаемые на землю контейнеры с подопытными биологическими объектами, в том числе собаками. Шел новый активный процесс изучения стратосферы, прерванный войной, зондирование глубин ионосферы. Наука вплотную приступила к изучению условий осуществления пилотируемых полетов. Все, что делалось в этом направлении, проходило при активной практической и организаторской поддержке Королева.
В 1954 году начальник ОКБ С. П. Королев подписал пятнадцать томов эскизного проекта первой межконтинентальной баллистической ракеты (МБР ) и к нему атлас чертежей.
Ракеты надежно встали на защиту Родины. Знаменитый королевский девиз: «Ракета - это оборона и наука!», с которым Королев пришел в ракетную технику, постепенно осуществлялся. Рождалась межконтинентальная ракета: шла наземная отработка ее систем, двигателей. С ней он связывал свои давние научные мечты. Королеву уже виделись спутники, запуски животных, полет человека на орбите вокруг Земли, Старт ракет к Луне, Венере, Марсу.
Предложение Королева о запуске искусственного спутника Земли нашло поддержку в Академии наук СССР. М. И. Тихонравов перевелся в ОКБ Королева и начал комплектовать свой отдел по разработке искусственных спутников Земли. С. П. Королев использует каждую возможность, чтобы подключить к идеям о космосе широкую научную общественность. Он встречается с астрономами, физиками, медиками, социологами и юристами. Постепенно идея о прорыве в космос сплачивает многих сторонников ее осуществления.
В апреле 1956 года по инициативе Королева Академия наук СССР созвала Всесоюзную конференцию по исследованию верхних слоев атмосферы. На ней доклад «Исследование верхних слоев атмосферы с помощью ракет дальнего действия» делает Сергей Павлович. На этой конференции он с трибуны заявил, что задача об осуществлении пилотируемого полета человека в ракете реально осуществима.
Межведомственный совет под председательством академика М. В. Келдыша в итоге тщательной проработки плана исследований околоземного пространства пришел к заключению не ограничиваться одним вариантом. Рекомендовано было создать несколько летательных аппаратов, отличающихся друг от друга составом аппаратуры, весом.
В ОКБ приступили к созданию нескольких вариантов спутника-лаборатории массой до 1300 кг. На одном из вариантов такого спутника в специальном контейнере предполагалось послать в околоземное путешествие первое живое существо - собаку.
Шли споры о форме первого спутника Земли.
- Шар и только шар! - настаивал Королев. - Шар, его форма, условия обтекания с точки зрения аэродинамики досконально изучены, известны все плюсы и минусы. Но дело не в этом. Поймите - первый! Когда человечество увидит искусственный спутник, он должен вызвать у всех добрые чувства. Что может быть выразительнее шара? Он близок к форме естественных небесных тел Солнечной Системы. Люди воспримут спутник как символ космической эры. На борту его считаю нужным установить передатчики, чтобы их позывные могли принимать радиолюбители всех стран. Орбиты полета надо рассчитать так, чтобы каждый с Земли мог с помощью простейших оптических приборов видеть полет советского спутника.

Запуск первого спутника Земли состоялся 3 октября 2957 года в 22 часа по московскому времени. Это была мировая сенсация.
А в конце 1957 года уже начался завершающий этап подготовки к запуску второго искусственного спутника Земли. Он весил в шесть раз больше первого, на его борту разместилась кабина для собаки по кличке Лайка. От успеха второго запуска зависело - быть в ближайшее время пилотируемому полету в космос или нет.
Утром 3 ноября 1957 года состоялся старт второго спутника. Наблюдения за Лайкой продолжались 7 суток. Из этого полета Лайка на Землю не вернулась, но ученые получили весьма ценные данные о воздействии невесомости на живой организм.

На руках у Сергея Павловича одна из
первых собачек, летавших на ракете

В ОКБ Королева под его личным руководством в то время на базе носителя «Спутник » создавалась трехступенчатая ракета - носитель «Восток », которая могла бы развивать вторую космическую скорость - 11 километров в секунду, необходимую для достижения Луны, или же для выноса на орбиту Земли полезные массы свыше четырех с половиной тонн.
15 февраля 1958 года Королеву был представлен проект летательного аппарата, состоящего из двух отсеков: приборно-агрегатного и кабины для пилота. Но проблемы возникали одна за другой. Главной из них стала разработка способа возвращения корабля из космоса на Землю.
Дискуссии, споры, взаимоисключающие суждения, идеи, фантастические проекты, непонимание - все это Королев нес на своих плечах, сводил воедино, отбирал оптимальный вариант. Вряд ли пришлось бы это по силам кому-нибудь еще. Только всестороннее знание предмета, напористость и убежденность Сергея Павловича, его несгибаемая воля могли выдержать все это и добиться желаемых результатов в столь короткие сроки.
Второй этап работы по кораблю - конкретная разработка его «начинки », проектирование систем жизнеобеспечения, кресла пилота, приборной доски, систем управления полетом, средств радиосвязи, телеметрии и много другого. Все это должно строго соответствовать своему назначению и укладываться в строго определенную массу и размер. Инженеры помнили строгое указание Королева - «не изобретать колес». Старались брать готовые агрегаты и приборы, выпускаемые радиоэлектронной промышленностью, создавали многие новые системы и все это пытались объединять на корабле так, чтобы разнообразная механика стала «живым » комплексом, работающим надежно.
С. П. Королев настолько тонко чувствовал взаимосвязь между многочисленными проблемами создания корабля, что подчиняя все его элементы единому техническому замыслу, не подавлял творческой индивидуальности участников разработки, стремился добиться самостоятельности и инициативы каждого.
В ОКБ Королева знали: американцы тоже ведут интенсивные работы по созданию пилотируемого космического аппарата - корабля «Меркурий ». Американцы обладали пока меньшими ракетными возможностями для космических полетов, но могли вложить больше средств в их осуществление. Между конструкторами двух стран шло необъявленное соревнование.
В конце 1959 года сошло несколько готовых экземпляров спусковых аппаратов для наземных испытаний. Спускаемый отсек представлял собой шар серебристого цвета, диаметром 2.4 метра.
«Шарик » был похож на подводный батискаф, и вес его составил около двух с половиной тонн при объеме больше пяти кубических метров. При этом на долю кабины космонавта приходилось не многим более полутора кубических метров.
Все остальное пространство заполнялось приборами и системами, создававшие нормальные условия для полета человека и его возвращения на Землю.
В начале 1960 года проводились самолетные испытания спускаемого аппарата, одновременно проводилась отработка приборного отсека космического корабля.

С. П. Королев, И. В. Курчатов и М. В. Келдыш

Вместе с тем шла работа по лунной программе. 2 января 1959 года была запущена первая автоматическая станция «Луна -1».
Но где-то произошла ошибка, и первый «лунник » не достиг Луны, а промчался в непосредственной близости от нее и вышел на околосолнечную орбиту, став первой искусственной планетой нашей Солнечной Системы. Хотя конечная цель не была достигнута, аппаратура станции представила во время полета уникальные данные о радиационном поясе Земли и о космическом пространстве. Новый эксперимент наших ученых получил мировое признание и вошел в историю космонавтики как начало межпланетных сообщений.
Старт «Луны -2» состоялся 12 сентября 1959 года в 0 часов 2 минуты 24 секунды. Второй «лунник » доставил на поверхность Луны вымпел с гербом Советского Союза.
7 октября в 6 часов 30 минут московского времени «Луна -3» с расстояния 60-70 тысяч метров от Луны начала фотографирование лунной поверхности, продолжавшееся 40 минут. Впервые земляне увидели снимки обратной стороны Луны! Полет «Луны -3» позволил начать работу по созданию лунного глобуса.
Мечта Сергея Павловича о полете человека к Луне и планетам постепенно превращалась в реальность.
К началу 1960 года специальная комиссия по отбору кандидатов в первый отряд космонавтов сформировала его: Юрий Гагарин, Герман Титов, Павел Попович, Валерий Быковский, Владимир Комаров, Павел Беляев, Алексей Леонов, Борис Волынов, Евгений Хрунов, Виктор Горбатко, Георгий Шонин и другие летчики-истребители высокого класса. Был создан центр подготовки космонавтов в Щелковском районе Московской области; журналисты окрестили его «Звездным городком».
14 марта 1960 года начались тренировочные занятия. Впервые, в истории предстояло подготовить людей к полету в неведомое, наблюдать за их состоянием во время небывалого рейса, вернуть на Землю и сделать выводы о возможности дальнейших полетов человека в космос. Особенно интересовала специалистов невесомость. Состояние, близкое к невесомости удалось создать на самолете ТУ-104 на высоте 8000 метров.
Космонавты первыми проверяли на себе специально сконструированные центрифуги для выяснения возможностей человека при стартовых перегрузках и особенно при возвращении на Землю. Опыт показал, что человека следует располагать в кресле в лежачем положении под определенным углом. Выяснилось, что тренированный человек может выдержать кратковременное увеличение своего веса в 26 раз. В первых числах мая 1960 года был запущен один из прототипов «Востока » - корабль КП. Он вышел на орбиту без теплозащиты и без космонавтов. На 65-м витке 19 мая было решено возвратить корабль на Землю. Но тормозная установка не сработала, а выполнила роль ускорителя, и корабль ушел на другую орбиту. Старт второго, усовершенствованного корабля-спутника состоялся спустя три месяца. На его борту находились собаки Белка и Стрелка, мыши, крысы, насекомые, растения, зерна злаков, некоторые микробы. Полет и возвращение прошли строго по программе.
Наступил апрель 1961 г. На космодроме Байконур шли в напряженном темпе предстартовые работы. Люди не замечали границ дня и ночи, порой часами не уходили с объекта, отдохнув час-другой на раскладушках, продолжали работу. Готовился полет человека в космос.
Госкомиссии предстояло решить, кто из космонавтов полетит первым. В характеристике Гагарина было написано: «Настроение обычно немного приподнятое, вероятно потому, что у него с юмором, смехом все в порядке. Вместе с тем трезв и рассудителен, наделен беспредельным самообладанием. Тренировки переносит легко, работает результативно. Развит весьма гармонично. Чистосердечен. Чист душой и телом. Вежлив, тактичен, аккуратен до пунктуальности. Скромен. Прекрасная память. Выделяется среди товарищей широким объемом активного внимания, сообразительностью, быстротой реакции. Усидчив. Тщательно готовится к занятиям и тренировкам. Не стесняется отстаивать точку зрения, которую считает правильной».
8 апреля 1961 года Государственная комиссия по организации первого полета человека в космос утвердила дату полета - 12 апреля - и кандидатуру первого космонавта - Юрий Александрович Гагарин. Запасным пилотом назначен Герман Степанович Титов.
Утром 11 апреля космический комплекс был вывезен на стартовую площадку. Королев смотрел на ракету, словно в первый раз. Высота трехступенчатого носителя была 38 метров, общий полетный вес с кораблем 287 тонн. На старте и первом этапе синхронно работают две первые ступени, состоящие из пяти блоков, снабженных собственными двигателями. Выработав свой топливный ресурс, четыре боковых блока, составляющих первую ступень ракеты, отбрасываются и падают на землю. Оставшийся центральный блок - вторая ступень - продолжает работу с силами земного притяжения, поднимая ракету все выше и выше. Но только после включения последней - третьей ступени — скорость достигает нужной величины. Корабль выходит на орбиту, становясь спутником Земли.
12 апреля 1961 года Сергей Павлович внешне казался невозмутимым, может только чуть больше обычного сосредоточенным: брови вытянулись в линию, почти сошлись на переносице, образовав глубокую складку, губы плотно сжаты, в глазах настороженность. Внутренне Королев напряжен до предела.
На стартовой площадке космодрома Байконур стояла готовая к старту ракета. На фоне огромного диска Солнца, подсвеченная яркими лучами она казалась произведением искусства, а не творением инженерной мысли. Невдалеке собрались члены государственной комиссии - ученые, конструкторы, испытатели, ракетчики. Из подъехавшего автобуса вышел Юрий Гагарин. Он доложил председателю государственной комиссии о готовности к полету и, попрощавшись со всеми, подошел к подножью ракеты. Последний шаг по Земле, последний - дополетный. Его первые шаги по Земле после полета ознаменуют начало Новой Эры.
Прощальная речь космонавта, аплодисменты, пожелания счастливого пути. Гагарин поднимается в кабину корабля.
Наступили самые ответственные минуты для тех, кто создавал ракету и корабль, готовил их к старту. Нервы у всех были взвинчены до предела. Негромкий монотонный звук хронометра, отчитывающего секунды, раздавался в голове, как молот по наковальне. Неторопливо, одна за другой, отдавались команды. Сергей Павлович дублировал их на борт «Востока » Юрию Гагарину, и, казалось, что именно он отдает их.

Королев в Центре Управления Полетами

Подъем! - почти закричал в микрофон Королев.
Ракета сначала медленно, словно нехотя, а затем все быстрее устремляется ввысь. Факел пламени бьет в бетон стартовой площадки.
- Поехали! - донесся в бункер счастливый голос космонавта.
Это неожиданное и такое подходящее к моменту, удалое «поехали » в одно мгновенье сняло нервное напряжение.
Все заулыбались, облегченно вздохнули, словно сбросили с плеч тяжелый груз.
Человек в космосе!
Полет продолжался 108 минут и не обошелся без неприятности. Когда включилась тормозная двигательная установка, «Восток » вышел на спусковую траекторию, отстыковка спускаемого аппарата от корабля произошла с задержкой почти на 10 мнут.
В 10 часов 55 минут состоялось приземление недалеко от Саратова. Все нормально. Космонавт невредим, чувствует себя хорошо.
В эти апрельские дни весь мир произносил по-русски ставшие сразу знаменитыми слова: «Гагарин », «Восток », «Космос ». Мировая слава обрушилась на Гагарина, он за несколько часов стал любимцем всей планеты. А Сергей Павлович Королев, шаг за шагом 30 лет, упорно шедший к своей победе, так и остался до конца своих дней никому не известным главным конструктором.

С. П. Королев поздравляет Ю. А. Гагарина с
успешным полетом, апрель 1961 г.

Его имя было засекречено. Свои научные работы и статьи в прессе Сергей Павлович подписывал псевдонимом «профессор К. Сергеев».
Годы заключения, годы напряженного труда на пределе человеческих возможностей подорвали здоровье Сергея Павловича, на которое он никогда не жаловался. Он не любил лечиться. После полета Гагарина жить ему оставалось чуть меньше пяти лет.

1-й отряд космонавтов, май 1961 г.
Слева направо сидят: П. Попович, В. Горбатко,
С. Хрунов, Ю. Гагарин, С. Королев, Н. Королева
с дочерью Поповича Наташей, 1-й начальник
Центра подготовки космонавтов Е. Карпов,
Н. Никитин, начальник отдела ЦНИИАК Е. Федоров.
Средний ряд: А.Леонов, А. Николаев, М. Рафиков,
Д.Заикин, Б.Вольнов, Г.Титов, Г.Нелюбов,
В. Быковский, Г. Шонин.
Верхний ряд: В. Филатьев, И. Аникеев, П. Беляев.

Вот основные замыслы и свершения этих последних лет:
1962 - С. П. Королев руководил: летными испытаниями первой стратегической ракеты на твердом топливе, совместным полетом двух кораблей «Восток », пилотируемых Андрияном Николаевым и Павлом Поповичем, стартом межпланетной станции «Марс -1»; подготовил «Заметки по тяжелому межпланетному кораблю и тяжелой орбитальной станции»; получил согласие правительства на доработку тяжелой ракеты Н-1 с доведением ее полезного груза до 75-100 тонн.
1963 - Руководил космическим полетом кораблей «Восток », пилотируемых Валерием Быковским и первой женщиной-космонавтом Валентиной Терешковой; закончил научно-техническую справку «О возможности использования корабля «Восток » для экспериментальных исследований по перспективным программам космонавтики; внес предложение в правительство о создании лунного пилотируемого корабля и посадочного модуля для суперракеты Н-1 многоцелевого назначения.

С. П. Королев с В. В. Николаевой-Терешковой,
Ю. А. Гагариным и В. Ф. Быковским, июнь 1963 г.

1964 - Осуществлял руководство полетом спутников системы «Электрон », а также трехместного корабля «Восток » с космонавтами - летчиком Владимиром Комаровым, конструктором Константином Фиоктисовым и врачом Борисом Егоровым; вел отработку ракеты-носителя «Союз » с третьей ступенью повышенной мощности; продолжал работы по модификации Н-1.
1965 - Руководил: созданием лунного корабля и разгонного блока для осуществления облета Луны с помощью тяжелого носителя УР-500 конструкции В. Н. Челомея, полетом корабля «Восход -2» с Павлом Беляевым и Алексеем Леоновым на борту и выходом человека в открытый космос; возглавил создание многоцелевого корабля «Союз » провел эксперимент «Зонд » с фотографированием обратной стороны Луны и испытанием спутника связи «Молния ».
1966 - С. П. Королев отправил в Академию Наук СССР отчет о научной деятельности за 1965 год; под псевдонимом «Профессор К. Сергеев» опубликовал 1 января в «Правде » статью «Шаги в будущее»; созвал как руководитель ОКБ м его Главный конструктор совещание своих заместителей для обсуждения задач на ближайшее будущее.
16 января 1966 года С. П. Королев скончался во время операции. Легенду о безымянном конструкторе развеяли суровые и скорбные строки правительственного некролога. Земляне узнали, что под именем таинственного Главного «скрывался » Сергей Павлович Королев.

Мемориальная доска на Кремлевской стене,
где захоронена урна с прахом академика С. П. Королева

Мать, дочь и внук С. П. Королева возлагают
цветы к могиле С. П. Королева

Оглядываясь на весь жизненный путь С. П. Королева, начиная с юношеского увлечения планеризмом и кончая его последними днями, можно подчеркнуть самую главную черту его характера - стремление делать необычное. Созданные по его чертежам планеры были всегда оригинальными. И ракетная техника, особенно в далекие предвоенные годы, увлекла его своей необычностью, дерзко-романтическим будущим, «космическими перспективами». Сергей Павлович предвидел и как немногие, глубоко понимал, каким весомым вкладом в научно-технический прогресс она может стать, как будет способствовать укреплению обороноспособности нашей страны в те трудные годы. И ее созданию, совершенствованию он отдал все свои силы, знания, талант.

Мемориальная доска академика С. П. Королева
на здании МВТУ им. Н. Э. Баумана

Еще совсем недавно люди Земли с замиранием сердца следили за каждым сообщением о достижениях в области космических полетов, а сегодня в космосе идут обычные трудовые будни и лишь по знаменательным датам вспоминают тех, с чьим именем связаны самые первые и потому самые трудные шаги в космос. Среди них - С. П. Королев, Главный конструктор первых ракетно-космических систем.
Если бы Королев жил несколько столетий назад, он, возможно, поплыл бы открывать новые земли. В наш век он помог сделать человечеству более серьезное - первый шаг к неведомым мирам Вселенной.

Памятник Королеву в Житомире

Памятник Королеву в городе Байконур

Как знак признания заслуг С. П. Королева стоят памятники - на родине в Житомире, в Москве, где жил, в Подмосковье, где строил ракеты и корабли, на космодроме, откуда прокладывал дороги во Вселенную. В ознаменование заслуг Королева в исследовании Луны мировая астрономическая общественность присвоила его имя одному из крупных кольцеобразных горных образований на Луне - талассоиду.

С. П. Королёв

Литература:

1. Академик С. П. Королев. Ученый. Инженер. Человек: Творческий портрет по воспоминаниям современников [Текст] : сб. статей / под ред. А. Ю. Ишлинского. - М., 1986.
2. Алексеев, В. А. Космическое содружество: хроника международных полетов [Текст] / В. А. Алексеев, А. А. Еременко, А. В. Ткачев. - М.: Машиностроение, 1987. - 204, c.: ил.
3. Апенченко О. Сергей Королев [Текст] / О. Апенченко. - М., 1968.
4. Асташенков, П. Т. Академик С. П. Королев [Текст] / П. Т. Асташенков; под ред. К. И. Трунова. - М.: Машиностроение, 1969. - 206, с.: ил.
5. Асташенков, П. Т. Главный конструктор [Текст] / П. Т. Асташенков. - М.: Военное издательство Министерства обороны СССР, 1975. - 285, с.: ил.
6. Ветров, Г. С. Робарт Эсно-Пельтри, 1881-1957 [Текст] / Г. С. Ветров. - М.: Наука, 1982. - 192 с.: ил.
7. Гагарина, А. Т. Память сердца [Текст] / А. Т. Гагарина. - М.: Агентство Печати Новости, 1986. - 218, с.: ил.
8. Горшков, В. С. Мы - дети Земли [Текст] / В. С. Горшков. - Л.: Лениздат, 1986. - 142, с.: ил.
9. Губарев, В. «Поехали !» [Текст] : документальные очерки о космосе и космонавтах / В. Губарев. - М.: Молодая гвардия, 1981. - 299, с.: ил.
10. Докучаев, Ю. Юрий Гагарин [Текст] / Ю. Докучаев; худож. Ю. Копейко. - М.: Детская литература, 1981. - 141, с.: ил.
11. Иванченков, А. Миллион лье над Планетой [Текст] / А. Иванченков. - М.: Современник, 1988. - 45, с.: ил.
12. Киселев, А. Н. Покорители космоса [Текст] / А. Н. Киселев, М. Ф. Ребров. - М.: Военное издательство Министерства обороны СССР, 1971. - 366, с.: ил.
13. Космонавтика [Текст] : энциклопедия / гл. ред. В. П. Глушко. - М., 1985.
14. Космонавтика СССР [Текст] : сб. / сост. Л. Н. Гильберг, А. А. Еременко; гл. ред. Ю.А. Мозжорин. - М., 1986.
15. Космос [Текст] : [школьный путеводитель: для среднего и старшего школьного возраста] / текст С. Ю. Афонькин; ил. Е. В. Коньковой]. - СПб.: Балтийская книжная компания, 2008. - 93, с.: ил.; 23 см. - (Узнай мир). - (в пер.). - На обл. и тит. листе авт. не указан. - Предметный указатель: с. 95. - 10000 экз. - ISBN 978-5-91233-022-3.
16. Космос. Звезды и планеты. Космические полеты. Реактивные самолеты. Телевидение [Текст] : энциклопедия юного ученого. - М.: РОСМЭН, 2000. - 133 с.: ил.
17. Лебедев, Л. Сыны голубой планеты [Текст] / Л. Лебедев, Б. Лукьянов, А. Романов. - М.: Изд-во политической литературы, 1971. - 326, с.: ил.
18. Мусский, С. А. 100 великих чудес техники [Текст] / С. А. Мусский. - М.: Вече, 2005. - 432 с. - (100 великих).
19. Обухова, Л. Любимец века [Текст] : повесть-воспоминание / Л. Обухова. - М.: Молодая гвардия, 1972. - 186, c.
20. Пионеры ракетной техники: Кибальчич, Циолковский, Цандер, Кондратюк [Текст] : научные труды. - М., 1959.
21. Раушенбах, Б. Ученый, конструктор, организатор. К 75-летию С. П. Королева / Б. Раушенбах // Крылья Родины. - 1982.
22. Романов, А. Конструктор космических кораблей [Текст] / А. Романов. - М.: Изд-во политической литературы, 1972. - 158, с.: ил.
23. Романов, А. Королев / А. Романов. - М.: Молодая гвардия, 1996. - (ЖЗЛ : Жизнь замечательных людей).
24. Рыжов, К. В. 100 великих изобретений [Текст] / К. В. Рыжов. - М.: Вече, 2001. - 528 с. - (100 великих).
25. Самин, Д. К. 100 великих научных открытий [Текст] / Д. К. Самин. - М.: Вече, 2005. - 480 с. - (100 великих).
26. Самин, Д. К. 100 великих ученый [Текст] / Д. К. Самин. - М.: Вече, 2000. - 592 с. - (100 великих).

(1907-1966) — советский ученый и конструктор в области ракетостроения и космонавтики, главный конструктор первых ракет-носителей, искусственных спутников Земли, пилотируемых космических кораблей, основоположник практической космонавтики.

Родился он в 1907 году в Житомире (на севере нынешней Украины). Уже в три года маленький Серёжа с матерью перебрались сначала в Киев, а затем и в Нежин. В Нежине он жил у бабушки - его собственные родители в тот момент только что развелись.

В 1915 году юный Сергей поступил в подготовительные классы киевской гимназии. Спустя еще год мать Королёва вышла замуж, и они всей семьей переехали в Одессу. В 1917 году Сергей поступил в одесскую гимназию. Спустя четыре месяца произошла очередная перемена: из-за начавшейся революции Серёжа стал заниматься в единой трудовой школе. Впоследствии родители забрали Сергея заниматься по гимназической программе. Ведь и мать, и отчим Серёжи были учителями. Отчим Королёва, к тому же, имел отличное инженерное образование.

В 1921 году в Одессе был сформирован отряд гидросамолетов. Увлеченный мыслями о воздухоплавании, Королёв, спустя два года, начал заниматься в планерном кружке. А еще год спустя, в 1924 году, Сергей спроектировал планер К-5, который был защищен перед комиссией и одобрен для постройки. В то время молодой Королёв вел крайне активный образ жизни. Кроме лекций в планерных кружках одесских заводов, которые он сам читал, начиная с 16 лет, Сергей был разносчиком газет, грузчиком, кровельщиком, столяром, но жил всё равно небогато. В том же году Королёв поступил в Киевский политехнический институт.

В 1926 году, уже отучившись два года в институте, Сергей перевелся в МВТУ - ведущий технический вуз Советского Союза того времени. Родители Королёва также перебрались в Москву.

В 1930 году он окончил МВТУ им.Баумана. В 1931 году совместно с Ф.А.Цандером участвовал в организации Группы изучения реактивного движения, которую возглавил в 1932 году. С 1933 года С.П.Королев — заместитель начальника РНИИ, с 1934 — начальник отдела ракетных летательных аппаратов.

В Реактивном научно-исследовательском институте Сергей Павлович вел большую организационную научно-исследовательскую и конструкторскую работу в этом институте, направляя свои творческие усилия на создание ракетных летательных аппаратов. Основное внимание при этом уделялось крылатым ракетам. Наряду с разработкой крылатых ракет в предвоенные годы С.П.Королев работал над научным обоснованием необходимости освоения человеком стратосферы при помощи пилотируемых реактивных летательных аппаратов. В книге «Ракетный полет в стратосфере», изданной в 1934 году, он с научных позиций ищет ответы на вопросы уже поставленные самой жизнью для чего нужны полеты человека в стратосфере, каковы пути и методы их осуществления. Эта книга получила высокий отзыв К.Э. Циолковского.

Экспериментальный одноместный вариант ракетоплана, как средства освоения стратосферы был создан Королевым на основе его планера СК-9, получившего индекс РП-318-1. Под управлением летчика-испытателя В.П.Федорова этот ракетоплан трижды успешно летал — 28 февраля, 10 и 19 марта 1940 года. Это были первые в СССР полеты человека на летательном аппарате с жидкостным ракетным двигателем. Посетители музея могут увидеть в экспозиции динамический макет ракетоплана РП-318-1.

В 1938 году С.П.Королев был необоснованно репрессирован и осужден на длительный срок заключения. Вначале отбывал его на Колыме, а в годы Великой Отечественной войны был направлен в ОКБ особого режима, где занимался проблемой оснащения серийных боевых самолетов жидкостными ракетными ускорителями. В 1944 году С.П.Королев был освобожден из заключения и в 1945 году командирован в Германию в составе Технической комиссии для ознакомления с немецкой трофейной ракетной техникой.

В 1946 году Королев направляется в НИИ-88 и назначается главным конструктором баллистических ракет дальнего действия. С 1956 года Сергей Павлович — начальник и главный конструктор ОКБ-1. Под его руководством были созданы первые в нашей стране высотные ракеты, давшие советской науке возможность развернуть широкие геофизические исследования в верхних слоях атмосферы. Под руководством Сергея Павловича были созданы и применены первые ракетно-космические системы, обеспечившие нашей стране важный в политическом отношении приоритет, создавались первый в мире искусственный спутник Земли, первый в мире пилотируемый космический корабль, на котором 12 апреля 1961 года Юрий Гагарин открыл человечеству дорогу в космос. С именем Королева связано создание могучей советской ракетно-космической промышленности, а также новой области человеческой деятельности — космонавтики.

С 1958 года действительный член Академии наук СССР (член-корреспондент 1953г.).
Дважды Герой Социалистического Труда (1956г., 1961г.). Ленинская премия (1957г.). Золотая медаль им.К.Э.Циолковского Академии наук СССР (1958г.).

Ровно 50 лет назад, 14 января 1966 года, из жизни ушел выдающийся советский ученый, конструктор и основоположник практической космонавтики Сергей Павлович Королёв. Данный выдающийся отечественный деятель навсегда вошел в как создатель советской ракетно-космической техники, который помог обеспечить стратегический паритет и превратил Советский Союз в передовую ракетно-космическую державу, став одной из ключевых фигур в освоении космоса человеком. Именно под непосредственным руководством Королёва и по его инициативе были осуществлены запуски первого искусственного спутника Земли и первого космонавта Юрия Гагарина. Сегодня в России есть город, который был назван в честь выдающегося ученого.

Сергей Королёв был человеком удивительной судьбы. Он мог разбиться на планере, но не разбился. Его вполне могли расстрелять как «врага народа», но приговорили к тюремному сроку. Он мог погибнуть уже в лагерях, но он выжил. Должен был утонуть на корабле в Тихом океане, однако опоздал на судно, которое через 5 дней потерпело катастрофу. Этот великий ученый выжил для того, чтобы в буквальном смысле пройти через тернии к звездам и первым вывести человечество в космос. Наверное, не было на планете другого такого человека, который бы так сильно и преданно любил небо.

Сергей Павлович Королёв родился 12 января 1907 года (30 декабря 1906 года по старому стилю) в городе Житомире в семье учителя русской словесности Павла Яковлевича Королёва и дочери нежинского купца Марии Николаевны Москаленко. Ему было три года, когда семья распалась, и по решению матери его отправили на воспитание к бабушке и дедушке в Нежин, где Сергей прожил до 1915 года. В 1916 году его мать снова вышла замуж и вместе с сыном и новым мужем Георгием Михайловичем Баланиным переехала в Одессу. В 1917 году будущий ученый поступил в гимназию, которую не успел окончить из-за начала революции. Гимназия была закрыта, и на протяжении 4-х месяцев он занимался в единой трудовой школе, а затем получал образование на дому. Он занимался самостоятельно по гимназической программе при помощи отчима и матери, которые оба были учителями, а отчим помимо педагогического имел и инженерное образование.

Еще обучаясь в школе, Сергей Королёв отличался исключительными способностями и большой тягой к новой для того времени авиационной технике. Когда в 1921 году в Одессе был образован отряд гидросамолетов, будущий конструктор ракет всерьез увлекся воздухоплаванием. Он свел знакомство с членами данного отряда и совершил свои первые полеты на гидросамолете, решив стать летчиком. При этом страсть к небу перемежалась у него работой в школьной производственной мастерской, где будущий конструктор научился работать за токарным станком, он вытачивал детали очень сложной формы и конфигурации. Эта «столярная» школа очень пригодилась ему в будущем, когда он начал строить свои собственные планеры.

При этом будущий конструктор ракет сумел получить среднее образование не сразу, у него не было для этого условий. Только в 1922 году в Одессе была открыта стройпрофшкола, в которой на тот момент преподавали лучшие учителя. В нее и поступил 15-летний Сергей. Прекрасная от природы память позволяла Королёву запоминать наизусть целые страницы текста. Учился будущий конструктор очень прилежно, можно сказать, увлеченно. Его классный руководитель говорила про него матери: «Парень с царем в голове». В строительной профессиональной школе он обучался с 1922 по 1924 годы, занимаясь параллельно во многих кружках и на различных курсах.

В 1923 году правительство обратилось к народу с призывом создать в стране свой Воздушный флот. На Украине было образовано Общество авиации и воздухоплавания Украины и Крыма (ОАВУК). Сергей Королёв сразу же стал членом данного общества и начал усиленно заниматься в одном из его планерных кружков. В кружке он даже сам читал рабочим лекции по планеризму. Знания по истории авиации и планеризму Королёв приобрел самостоятельно, читая специализированную литературу, в том числе книга на немецком языке. Уже в возрасте 17 лет он разработал проект летательного аппарата оригинальной конструкции, «безмоторного самолета К-5».

В 1924 году Сергей Королёв поступил в Киевский политехнический институт по профилю авиационной техники, всего за 2 года он освоил в нем общие инженерные дисциплины и стал настоящим спортсменом-планеристом. Осенью 1926 года Королёв перевелся в Московское высшее техническое училище (МВТУ) имени Баумана, где обучался на аэромеханическим факультете. Молодой студент учился всегда со свойственным ему трудолюбием, много времени он занимался самостоятельно, посещая техническую библиотеку. Особой популярностью в те годы пользовались лекции молодого 35-летнего авиаконструктора Туполева, который читал студентам вводный курс по самолетостроению. Уже тогда Туполев заметил выдающиеся способности Сергея и в дальнейшем считал Королёва одним из лучших своих учеников.

Во время учебы в Москве Сергей Королёв уже был достаточно хорошо известен как молодой и перспективный авиационный конструктор, опытный планерист. Начиная с 4-го курса, он совмещал учебу и работу в КБ. С 1927 по 1930 годы принимал участие во Всесоюзных планерных соревнованиях, которые проходили на территории Крыма под Коктебелем. Здесь Королёв летал сам, а также представлял модели своих планеров, в том числе СК-1 «Коктебель» и СК-3 «Красная звезда».

Огромное значение на жизнь Сергея Королёва оказала его встреча с Циолковским, которая произошла в Калуге в 1929 году по дороге из Одессы в Москву. Эта встреча предопределила дальнейший жизненный путь ученого и конструктора. Беседа с Константином Эдуардовичем произвела на молодого специалиста неизгладимое впечатление. «Циолковский потряс меня тогда своей непоколебимой верой в возможность космоплавания, - много лет спустя вспоминал конструктор, - я ушел от него с одной единственной мыслью: строить ракеты и летать на них. Всем смыслом жизни для меня стало одно - пробиться к звездам».

В 1930 году он начинает работать в Центральном КБ завода имени Менжинского, а с марта следующего года становится старшим инженером по летным испытаниям в Центральном аэрогидродинамическом институте (ЦАГИ). В том же 1931 году он принимает участие в организации ГИРД - Группы изучения реактивного движения, которую возглавит уже в 1932 году. Под руководством Сергея Королёва были осуществлены первые запуски советских ракет на гибридном двигателе «ГИРД-9», которые состоялись в августе 1933 года, а также на жидком топливе «ГИРД-X» в ноябре того же года. После того, как в конце 1933 года произошло слияние ленинградской Газодинамической лаборатории (ГДЛ) и московского ГИРДа и был создан Реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ), Сергей Королёв был назначен его замдиректора по научной части, а начиная с 1934 года, он стал руководителем отдела ракетных летательных аппаратов.

В 1934 году вышла в свет первая печатная работа Сергея Королёва, которая называлась «Ракетный полет в стратосфере». Уже в этой книге конструктор предупреждал о том, что ракета является очень серьезным . Образец книги он послал и Циолковскому, который назвал книгу содержательной, разумной и полезной. Уже тогда Королёв мечтал, как можно более плотно заняться постройкой ракетоплана, но задумкам его не суждено было тогда осуществиться. Осенью 1937 года волна репрессий, захлестнувших Советский Союз, докатилась и до РНИИ.

Королёва арестовали по ложному обвинению 27 июня 1938 года. 25 сентября он был включен в список лиц, подлежащих суду Военной коллегии Верховного суда СССР. В списке он проходил по первой категории, что значило: рекомендуемая органами НКВД мера наказания - расстрел. Список был утвержден лично Сталиным, так что приговор можно было считать практически утвержденным. Однако Королёву «повезло», он был приговорен к 10 года лагерей. До этого он год провел в Бутырской тюрьме. По некоторым данным, будущий покоритель космоса подвергался серьезным пыткам и избиениям, в результате которых у него была сломана челюсть. На Колыму конструктор попал 21 апреля 1939 года, где трудился на золотом прииске Мальдяк Западного горнопромышленного управления, при этом конструктор ракетных двигателей был занят на «общих работах». 2 декабря 1939 года Королёв был направлен в распоряжение Владлага.

Лишь 2 марта 1940 года он вновь оказался в Москве, был вторично судим, на этот раз его приговорили к 8 годам лагерей, направив в новое место заключения - в московскую специальную тюрьму НКВД ЦКБ-29, в которой под руководством своего учителя Туполева он принимал участие в разработке бомбардировщиков Ту-2 и Пе-2, одновременно с этим инициировав работы по созданию управляемой аэроторпеды и нового варианта ракетного истребителя-перехватчика. Данные работы стали причиной его перевода в 1942 году в другое КБ, но также тюремного типа - ОКБ-16, которое работало в Казани при авиазаводе №16. Здесь осуществлялись работы над созданием ракетных двигателей новых типов, которые в дальнейшем планировалось использовать в авиационной промышленности. После начала войны Королёв просился отправить его летчиком на фронт, но Туполев, который к тому моменту уже хорошо узнал и оценил его, не отпустил, заявив: «А кто буде самолеты строить?».

Сергея Павловича досрочно освободили только в июле 1944 года по личному указанию Сталина, после чего еще один год он продолжал работать в Казани. Крупный специалист в области авиационного оборудования Л. Л. Кербер, трудившийся в ЦКБ-29, отмечал, что Королёв был циником, скептиком и пессимистом и довольно мрачно смотрел в будущее, приписывая конструктору фразу «Хлопнут без некролога». Вместе с тем существует высказывание и летчика-космонавта Алексея Леонова, который отмечал, что Королёв никогда не был озлоблен и никогда не жаловался, не опускал рук, никого не проклинал и не ругал. На это у конструктора просто не было времени, он прекрасно понимал, что озлобленность вызовет в нем не творческий порыв, а лишь его угнетение.

После завершения Великой Отечественной войны, во второй половине 1945 года Сергей Королёв в составе группы специалистов был отправлен в Германию в командировку, где занимался изучением немецкой техники. Особый интерес для него представляла, конечно же, немецкая ракета V-2 (Фау-2). В августе 1946 года конструктор приступает к работам в подмосковном Калининграде, где становится главным конструктором ракет дальнего радиуса действия и начальником отдела №3 при НИИ-88 по их разработке.

Первой задачей, которая была поставлена правительством перед Королёвым как главным конструктором и всеми организациями, занимающимися на тот момент времени ракетным вооружением, была разработка советского аналога немецкой ракеты Фау-2 из отечественных материалов. При этом уже в 1947 появилось новое постановление правительства о создании новых баллистических ракет с большей, чем у Фау-2, дальностью полета - до 3-х тысяч км. В 1948 году Королёв проводит летно-конструкторские испытания первой советской баллистической ракеты Р-1 (аналог Фау-2) и в 1950 году сдает ракету на вооружение. В течение следующих нескольких лет он трудится над различными модификациями данной ракеты. В течение только одного 1954 года он завершил работу над ракетой Р-5, наметив сразу пять ее возможных модификаций. Также была завершена работа над ракетой Р-5М, оснащенной ядерным боевым зарядом. Помимо этого, он работал над ракетой Р-11 и ее морским вариантом, все более четкие очертания приобретала и его будущая межконтинентальная ракета Р-7.

Работы над межконтинентальной двухступенчатой ракетой Р-7 были завершены в 1956 году. Это была ракета с дальностью полета 8 тысяч километров и отделяемой головной частью массой до 3-х тонн. Ракета, созданная под непосредственным руководством Сергея Павловича, была успешно испытана в 1957 году на специально построенном для этих целей полигоне №5, расположенном в казахской степи (сегодня это космодром Байконур). Модификация данной ракеты Р-7А, обладавшая увеличенной до 11 тысяч километров дальностью пуска, находилась на вооружении РВСН Советского Союза с 1960 по 1968 годы. Также стоит отметить тот факт, что в 1957 году Королёвым были созданы первые баллистические ракеты на стабильных компонентах топлива (мобильного наземного и морского базирования); конструктор стал настоящим первопроходцем в этих новых и очень важных направлениях развития ракетного вооружения.

4 октября 1957 года спроектированная Сергеем Королёвым ракета вывела на земную орбиту первый в истории искусственный спутник. С этого дня берет свое начала эра практической космонавтики, а Королёв становится отцом этой эры. Первоначально в космос отправляли лишь животных, но уже 12 апреля 1961 года конструктор вместе со своими коллегами и единомышленниками осуществляет успешный запуск космического корабля «Восток-1», на борту которого находился первый космонавт планеты Юрий Гагарин. С этого полета, которого не было бы без Королёва, начинается эра пилотируемой космонавтики.

Также с 1959 года Сергей Королёв осуществлял руководство программой по исследованию Луны. В рамках этой программы к естественному спутнику Земли было выслано несколько КА, в том числе аппаратов с мягкой посадкой. При проектировании аппарата для посадки на лунной поверхности было много споров о том, что она из себя представляет. В то время общепринятой была гипотеза, выдвинутая астрономом Томасом Голдом, согласно которой Луна была покрыта толстым слоем пыли из-за микрометеоритной бомбардировки. Но Королёв, который был знаком с другой гипотезой - советского вулканолога Генриха Штейнберга, приказал считать лунную поверхность твердой. Его правота была подтверждена в 1966 году, когда на Луне совершил мягкую посадку советский аппарат «Луна-9».

Еще одной интересной историей из жизни великого ученого и конструктора стал эпизод с подготовкой автоматической станции для отправки к одной из планет солнечной системы. При ее создании конструкторы столкнулись с проблемой лишнего веса исследовательской аппаратуры на борту станции. Сергей Королёв изучил чертежи станции, после чего осуществил проверку прибора, который должен был передать на Землю информацию о наличии или отсутствии органической жизни на планете. Он вывез прибор в выжженную казахскую степень неподалеку от космодрома и прибор передал по радио сигнал, что на Земле нет жизни, что и послужило поводом для исключения этого ненужного оборудования из состава оснащения станции.

При жизни великого конструктора на космических кораблях его конструкции в космосе успело побывать 10 космонавтов, помимо Гагарина, был осуществлен выход человека в открытый космос (это сделал Алексей Леонов 18 марта 1965 года). Под непосредственным руководством Сергея Королёва в СССР был создан первый космический комплекс, многие геофизические и баллистические ракеты, запущены первые в мире межконтинентальная баллистическая ракета, ракета-носитель «Восток» и ее модификации, искусственный спутник Земли, осуществлены полеты космических кораблей «Восток» и «Восход», разработаны первые космические аппараты серий «Луна», «Венера», «Марс», «Зонд», разработан космический корабль «Союз».

Сергей Павлович Королёв ушел из жизни довольно рано - 14 января 1966 года в возрасте всего 59 лет. По всей видимости, здоровье конструктора все-таки было подорвано на Колыме и несправедливое обвинение (в 1957 году он был полностью реабилитирован) наложило отпечаток на его здоровье. К этому моменту Королёв уже успел многое сделать для осуществления своей мечты по покорению космоса, он реализовал ее на практике. Но некоторые проекты, например лунная программа СССР, оказались нереализованными. Лунный проект был свернут после смерти выдающегося конструктора.

В 1966 году Академия наук Советского Союза учредила золотую медаль «За выдающиеся заслуги в области ракетно-космической техники» имени Сергея Павловича Королёва. В Житомире, Москве и на Байконуре ему были установлены памятники. Память конструктора увековечили большим количеством названных в его честь улиц, а также мемориальным домом-музеем. В 1996 году подмосковный город Калининград был переименован в наукоград Королёв в честь работавшего здесь выдающегося конструктора ракетной техники. Также в его честь были названы перевал на Тянь-Шане, крупный лунный кратер и астероид. Так что имя Сергея Королёва продолжает жить не только на Земле, но и в космосе.

По материалам из открытых источников